Даниил Курсовский: Уходя — не уходи

Ее новая свобода освобождает и его.

И мужчина смотрит на девушку уже совсем другими глазами.

Он ощущает в ней сейчас не только женскую притягательную силу, но и детскую открытость, которая так нуждается в чуткой защите.

Почему он раньше этого не замечал?..

Может быть, потому, что не хотел замечать?

Или же это было просто очень хорошо замаскировано?..

Удивительное ощущение нежности охватывает мужчину.

Ранее никогда не испытываемой нежности.

Нежности совсем особого рода.

Она его буквально переполняет.

Мужчина тихонько поднимается и целует девушку в открытую попку. Один раз. И еще один. Но так, как он целовал ее раньше, и как вообще целуют мужчины своих возлюбленных, а так, как родители целуют своих детей.

Затем мужчина осторожно берется обеими руками за подол ее ночной рубашки и осторожно тянет его вниз.

И вдруг девушка, что-то пробормотав сквозь сон, приподымается на постели, как будто бы для того, чтобы ему было удобнее расправлять тонкую ткань!..

Мужчина, едва дышит, расправляя рубашку во всю ее длину, но девушка, не просыпаясь, вновь опускается на постель.

Дыхание ее делается глубоким и ровным.

Мужчина колеблется.

Впрочем, не похоже, чтобы она проснулась в ближайшее время.

Мужчина укрывает ее одеялом.

И уходит.

Его ключи от этой квартиры остаются на тумбочке рядом с кроватью.

Ночь за ночью, день за днем. Новые дела, новые встречи, и не только в этом, но и в других городах.

Новые дела, новые сделки, приносящие все больше денег и все больше возможностей.

Вот только прежнего удовольствия они совсем не приносят.

Это не удивительно.

Он работает, думает, планирует и действует как будто бы с прежним блеском, да только в этом блеске больше нет души. Это блеск великолепно отлаженной машины. И не более того.

Это понятно – его чувства, его мысли, вся его душа больше не принадлежит его делу.

Она принадлежит той девушке, которая теперь так близко и так далеко от него.

Вокруг него много других девушек и женщин, из которых многих тянет к нему – ведь женщины и девушки очень любят успешных мужчин – но никто из них не нужен ему.

Потому что ему нужна только одна девушка.

Во всех других он ищет ее черты.

И не находит, естественно.

Не находит...

Ведь все они уже есть не в них, в каждой по отдельности, а в той одной, что теперь все так же близка, но абсолютно недосягаема для него.

Он не звонит, не ждет, не надеется, и не верит.

Он прилагает все свои силы, чтобы забыть.

И забыть не может.

Ночь за ночью, день за днем...

Окончилось очередное совещание. В компании все хорошо. И даже очень хорошо. Выступление финансового директора было прямо-таки триумфальным и сопровождалось бурными аплодисментами.

Плохо только у директора компании. Правда, он умеет носить свое лицо, и окружающие ничего не замечают, за исключением все знающей пожилой секретарши. Но она – женщина мудрая, и никогда не говорит того, чего не следует говорить, или же еще не пришло время сказать.

Все вышли из кабинета.

Директор за столом один.

Он за компьютером отвечает на служебные письма, и время от времени поглядывает на телефонный аппарат.

Он испытывает страшную жажду звонка – как путешественник жажду воды в пустыне, среди песков.

Он бредет, бредет по раскаленному песку, и вспоминает оазис, который ему пришлось покинуть.

Он хотел бы вернуться туда, но не решается повернуть назад.

Ведь он знает, что оазиса больше нет. На его месте – мираж, только мираж...

Но как же путника мучит жажда!

Как же ему хочется взять в руки телефонную трубку и набрать несколько цифр, тех самых, заветных несколько цифр. Набрать просто для того, чтобы услышать голос, ее голос!..

Да, надо сделать так, именно так!..

А потом, услышав ее голос, ничего не сказать, а тихо положить трубку обратно.

Рука путника тянется к телефону.

И вновь падает на стол.

Оазис не станет миражом, нет, не станет.

И если уж у путника хватило сил покинуть оазис, то должно хватить сил и продолжать свой путь в одиночку.

И вдруг телефон начинает звонить сам!..

Впрочем, индикатор показывает, что это местный звонок.

Директора вызывает секретарь.

- Слушаю, Анна Георгиевна.

- Станислав Михайлович, вам звонит Татьяна.

Трубка в руке директора вздрагивает.

- Простите, кто звонит, вы сказали?..

- Татьяна. – повторяет секретарь. – Отчества она не назвала. Будете говорить?

- Да, конечно. Соедините, пожалуйста...