Эдвард Бульвер-Литтон - Деньги

Леди Френклин. Вы, такая гордая, такая самолюбивая?

Клара. Что такое гордость, когда ему нужен друг!

Леди Френклин. Он сам виновен в своих бедах... игрок!

Клара. Можно ли разбираться сейчас в том, кто виноват? Я не имею на это права. Все, что у меня есть, все подарено им, а я об этом и не подозревала!

Леди Френклин. Но если Джорджина действительно вернет ему слово, если она уже сделала это, - что он подумает? Только то...

Клара. Только то, что... если он по-прежнему любит меня, у нас хватит на двоих. И я буду рядом... Но это слишком радужные мечты! Он сказал мне, что я могу называть его братом. Где же должна быть сестра, как не подле него! Но... я... я дрожу... а если я... и впрямь слишком смела? Что мне до света! Я слушаюсь только голоса совести! - но не будет ли он презирать меня?

Леди Френклин. Нет, Клара, нет! Ваша душа открыта всем, самые злые языки не смогут превратно истолковать ваши намерения! Но я предвижу, что эта встреча может составить счастье вас обоих! Одна вы не пойдете. Мое присутствие вас оправдает. Дайте мне вашу руку, мы пойдем вместе!

Уходят.

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Комната в доме Ивлина.

Ивлин. Пока что все превосходит мои ожидания! В Смусе я уверен. И я убедил даже Шарпа. Мое избрание в парламент расценят, как возможность избежать долговой тюрьмы. Ха-ха-ха! Вряд ли это продлится долго, но мне нужны еще лишь несколько часов, и за это время, надеюсь, я буду полностью разорен!

Входит Грейвс.

Что говорят обо мне, Грейвс?

Грейвс. Чего только не говорят!

Ивлин. Три дня назад меня все уважали. Сегодня утром оказалось, что я подлец, а ведь я все тот же!

Грейвс. Хм! Но игра...

Ивлин. Что за ханжество! Разве играть - преступление? Преступно было проигрывать! Молчите уж! Если б я разорил Смуса, а не он меня, признайтесь, мне бы жали руку еще сердечнее, и все улыбались бы, поздравляя меня с удачей! О-о, Грейвс! Я недаром был богат и недаром был беден. Пороки и Добродетели начертаны таким языком, который свет не может истолковать; он читает их в скверном переводе, а переводчики - Удача и Неудача! Один вы не изменились!

Грейвс. В этом нет большой заслуги. Я всегда готов смешать свои слезы с чужими слезами... (В сторону.) Я знаю, что это глупо, но ничего не могу поделать. Слушайте, Ивлин, вы мне нравитесь, я богат, и если я смогу помочь вам выпутаться, это позволит мне остаться брюзгой до конца моих дней! Вот я и высказался!

Ивлин (взволнованно). Значит, в людях все же есть что-то хорошее! Друг мой, я должен открыть вам всю правду - напрасно вы считаете меня мотом, мои потери ничтожны, меньше ежемесячного дохода с моих капиталов.

Грейвс радостно трясет его руку.

Это была лишь стратегическая уловка, чтобы выяснить, кому отдана любовь, на которой будет зиждиться счастье всей жизни, - Деньгам или Человеку? Теперь вы понимаете, почему я просил у Джорджины этого единственного доказательства доверия и привязанности. Как вы полагаете, даст она мне его?

Грейвс. Вы очень будете страдать, если она вам откажет?

Ивлин. Я все так же люблю Клару, к чему отрицать... Когда я в последний раз говорил с ней, во мне снова вспыхнули прежние чувства; чтобы подавить их, мне надо собрать все силы своей души. Ну что же, я не из тех изнеженных господ, которые считают, что человек неспособен побороть любовь; они называют собственную слабость голосом неодолимой судьбы. Так оправдывается и неудачно оправдывается - каждая женщина, продающая свою честь, каждый прелюбодей, обманывающий друга! Нет, сердце дано разуму в союзники, а не в предатели!

Грейвс. Что вы хотите сказать?

Ивлин. Только одно: если Джорджина останется верна мне, что бы ни случилось, - да я и не собираюсь слишком тяжко испытывать ее, - если она не страшится - не разорения и нищеты, нет! - а просто скромного существования, если, короче говоря, она любит меня такого, какой я есть, я навсегда вычеркну Клару из своих мыслей. Я связан с Джорджиной словом и приду к алтарю, полный решимости заслужить ее любовь и исполнить обет.

Грейвс. А если она отвергнет вас?

Ивлин (радостно). Если так, я опять свободен! А тогда... тогда я осмелюсь спросить, без урона для своей чести, не может ли Клара объяснить то, что было, и благословить то, что будет!

Входит слуга с письмом.

Ивлин (читает письмо). Жребий брошен! Конец мечтам... Великодушная девушка! О Джорджина, мне еще надо заслужить тебя!

Грейвс. Джорджина! Не может быть!

Ивлин. И как это деликатно, как женственно, какое в этом достоинство! Да, мы неверно судим о человеческом сердце. Мы видим на поверхности мусор и забываем, что в глубине могут таиться жемчужины! Я думал, что она неспособна на такую преданность!