Евгений Гаглоев - Наследницы

Изольда с улыбкой села в кресло, стоящее перед его столом, и положила ногу на ногу.

— Расслабьтесь, — сказала она. — Я просто пришла, чтобы поинтересоваться, почему вы до сих пор ничего не предприняли!

— В связи с чем? — не понял Суздалов.

— С вашим кредитом! Я о деньгах, которые исчезли со счетов «Тауэра». Время для выплат уже настало. Намекните об этом Анастасии. Пусть это выбьет девчонку из колеи!

— У меня такое ощущение, что вы заинтересованы в разорении собственной компании, — осторожно заметил Петр.

— К сожалению, эта компания никогда не была моей! — Изольда снисходительно улыбнулась. — Кстати! До меня дошли слухи, что ваш банк вступил в ассоциацию крупнейших банков города?

— Верно, — подтвердил Петр. — Мы давно этого хотели и, наконец, они пошли нам навстречу.

— Какая чудесная новость! — воскликнула Изольда. — Тогда у меня к вам будет еще одна просьба. На следующем собрании членов ассоциации поставьте вопрос о взимании с «Тауэра» всех долгов! Мы должны огромные суммы каждому банку в этом городе. Пришло время начать расплачиваться с кредиторами.

— Почему этого не случилось раньше? — спросил Петр.

— У Аркадия был хорошо подвешен язык, — сказала она. — Он сумел уговорить банкиров подождать какое-то время и не требовать мгновенных выплат. Но теперь он мертв, а у руля компании стоит несмышленая девчонка. Пусть они стребуют с Настьки долги. Иначе очень скоро она доведет «Тауэр» до банкротства и тогда они вообще ничего не получат!

— Вам совсем не жаль собственную племянницу? — с неприязнью спросил Петр.

— Вы лучше себя пожалейте! — холодно произнесла Изольда. — У меня все еще хранятся те фотографии. На них хорошо видно, что вы делаете с моим племянником, и что он делает с вами. Думаете, вашей жене понравится, если она вдруг обнаружит эти снимки в своей почте?

— Хорошо, — обреченно вздохнул Суздалов. — Я все сделаю.

Заседание совета директоров было назначено на десять часов утра. Настя занимала президентское кресло. Вокруг стола сидели Юрий Кочергин, Виктор Ольшанский, Николай Загвоздин и Денис Логинов. Секретарша Насти Алиса тихонько сидела у окна и стенографировала. Огромный изумруд на ее пальце поблескивал в лучах утреннего солнца.

Члены правления заслушали отчеты о ходе строительства на основных объектах, затем Кочергин сообщил, что итоги конкурса в мэрии будут подведены сегодня во второй половине дня.

— У нас хорошие шансы на победу, — сообщил он. — Я видел остальные проекты. Там в принципе и выбирать-то не из чего!

— Отличные новости, — улыбнулась Настя.

В кабинет заглянула Изольда.

— Все уже в сборе? — сдержанно спросила она. — Отлично. Могу я сделать заявление?

— Конечно, — кивнул ей Загвоздин.

Изольда вошла в кабинет.

— Я только что говорила с Петром Суздаловым, — сообщила она. — Мы случайно встретились в мэрии. Он напомнил мне, что приближается срок первой выплаты по кредиту. Остается очень мало времени.

— Вот так-то! — раздраженно бросил Виктор Ольшанский. — Дождались! Теперь мы должны расплачиваться с «Луидором» за деньги, которых даже не видели!

— Нам придется это сделать, если не хотим, чтобы банк подал на нас в суд, — сказала Настя. — Но где взять такую сумму?

— И ведь это лишь первый платеж! — напомнил Николай Загвоздин. — Будут и другие. А у нас сейчас даже нет новых заказов. Повезет, если городские чиновники выберут наш проект!

— Наличности на счетах очень мало, — сообщил Денис. — Пару месяцев мы еще сможем выплачивать зарплату сотрудникам. А потом…

Настя обхватила голову руками. Ее мозги готовы были лопнуть от напряжения.

— Остается еще один вариант, — напомнила Изольда. — Продать часть акций! Ты, как президент, можешь это разрешить своей подписью. Раздадим долги, и у нас еще останется немного средств на развитие бизнеса.

Настя вспомнила, что именно об этом ей говорила Елена Игоревна Чехлыстова.

— Вот именно, что немного! — вставил Денис. — Это самый крайний выход.

— Да мы уже и так на краю пропасти! — раздраженно сказала Изольда.

— Чем чревата для нас продажа акций? — тихо поинтересовалась Настя.

— Если акции скупит один человек, — сказал Николай, — он сможет не только занять место в правлении, но и начнет диктовать нам свои условия. И мы обязаны будем считаться с ним.

— Я слышала, что отец был не согласен с этим предложением.