Иржина Троянова: Яна и Ян

— Итак, — начал Пушинка, когда все было уже готово, — сейчас мы сыграем мою новую психологическую драму из цикла «Если держишь путь в космос, забудь, что он необитаем». Я придумал ее, лежа в гипсе на больничной койке…

Пушинка никогда не пишет для нас роли, мы должны, как он утверждает, создавать их сами. Именно импровизация его больше всего интересует. Нас — тоже. Потому что в процессе импровизации мы имеем возможность ставить какие-то важные проблемы и самостоятельно решать их.

И все-таки мне не следовало играть в тот вечер. Лучше бы я пошла с папой на концерт. Послушала бы «Ленинградскую симфонию» Шостаковича. «Вот это музыка, Росяночка! Люди должны слушать ее стоя!» — сказал потом папа, и я очень пожалела, что не пошла с ним.

На Яна моя игра впечатления не произвела, это факт, И от этого мне очень хотелось плакать.

— На такой странной вечеринке я еще не бывал, — заявил Иван, когда мы сели в машину Моники.

— Ты хотел сказать, милый, на такой дурацкой вечеринке, — прощебетала Эва.

Я не обратил внимания на ее слова. Сидел впереди, рядом с Моникой, и молчал.

— Но вот тот парень — как они его звали? — Орешек… Я просто поразился: он же настоящий артист! И ты должна это признать, Эва.

— Он действительно был хорош. Однако пьеса в целом получилась довольно глупая. Я не могу удержаться от смеха, когда вспоминаю, как Ян и Яна изображали последних людей планеты Земля.

И опять я промолчал. Должен признаться, что и я впервые попал на подобную вечеринку, но пьеса меня увлекла. Понравилось, что в этой пьесе-импровизации актеры… играли самих себя, никто им не навязывал чужих мыслей.

Орешек сразу захотел улететь, и, разумеется, с Яной. Это ее парень? Во всяком случае, он явно за ней ухаживает. Ее брат тоже пожелал улететь, потому что мечтает управлять космическим кораблем. С ними все ясно.

Моника заявила, что этот мир ей изрядно наскучил и даже хорошо, что инопланетяне его уничтожили. Она ищет приключений и потому не задумываясь покинула Землю.

А Яна? Я совершенно отчетливо представил, как она сидит на ковре и с жаром доказывает, что мы не можем оставить людей в подземелье на верную гибель. И нашу планету тоже. А если у нас в космическом корабле есть животные и семена растений, то мы просто обязаны начать все сначала! И почему-то я вдруг принял решение — пусть те трое отправляются за помощью на соседнюю планету, а мы двое останемся здесь… Почему?..

— Ян говорил как на собрании Союза социалистической молодежи, — снова заговорила Эва. — «Цивилизацию нашу создавали тысячи поколений. Земля — наша родная планета. Мы не должны забывать об этом». Ну, Ян, ты и артист!

Я почувствовал, что краснею. Черт возьми, когда войдешь в роль, то уж и не соображаешь, что говоришь!

К счастью, в этот момент мы остановились перед домом Эвы. Бедняга Иван на прощание грустно посмотрел на меня. Что ж, браток, ты получил то, чего хотел!

— Подбросить тебя домой или еще покатаемся? — спросила Моника.

Было около полуночи. В пять утра я должен уже быть на стройке — там мне предстояло побеседовать с Тондой Зайцем. А потом надо было ехать в техникум.

Но не успел я ответить, как Моника выехала за город и помчалась по автостраде. Она вообще ездила на такой бешеной скорости, что нередко мне было жаль машины. Вот и сейчас Моника так резко затормозила в метре от опущенного шлагбаума, что я чуть не выбил переднее стекло.

— Извини! — Это все, что сказала она.

Зачем я, собственно, сижу в машине рядом с этой девушкой? Конечно, приятно, когда на твою спутницу обращают внимание. Впрочем, такими были все девушки, с которыми я до сих пор встречался…

— Ты чего задумался? — услышал я откуда-то издалека голос Моники. — У меня такое впечатление, будто ты совсем забыл, что я рядом.

— Да нет, не забыл, — сразу же откликнулся я. — Только мне завтра очень рано надо быть на стройке…

За время нашего знакомства я уже привык, что она никогда не интересовалась тем, что каждый день мне приходится вставать в пять утра, а три раза в неделю бежать со стройки в техникум, что у меня не очень-то хорошо обстоят дела с подготовкой к государственным экзаменам. Большинство людей из ее окружения жили совершенно иначе.

— Ты меня любишь?

Такие вопросы я просто обожаю! Неужели девушкам еще не надоело об этом спрашивать?

Она прижалась ко мне и обняла за шею:

— Я тебя очень люблю! — и, ласкаясь, прошептала: — Завтра мы едем с ребятами из училища в Татры. Десять дней меня в городе не будет.