Иржина Троянова - Яна и Ян

— Ну, мне нечего бояться, что ты тут умственно отстанешь, — дурашливо бросил я однажды за завтраком, когда мы разговаривали о рассказах Чехова.

Яна взяла в библиотеке сборник его рассказов и по вечерам читала мне своим бархатным голоском. Рассказы произвели на меня глубокое впечатление, тем более что это было мое первое знакомство с произведениями великого писателя, в то время как Яна читала почти все написанное им.

— Ты так думаешь? — она взглянула на меня испытующе. — А ты что, боялся этого?

— Боже упаси! Я, как всегда, выразился по-дурацки. Мне хотелось сказать, что ты не должна этого бояться. — Я не стал ей излагать сентенции Мартина, это было ни к чему. — Ты ведь всегда стремилась учиться, хотела даже поступить в Будеёвице в педучилище… К счастью, с рождением Гонзика это у тебя прошло…

— К счастью? — повторила она задумчиво.

— К счастью для меня и для Гонзика…

— Наверное, ты прав. Один мужчина мне тоже говорил, что главная обязанность женщины — быть возлюбленной, женой, матерью. Я осознала правильность этих слов, когда заболел Гонзик. Признаюсь тебе, что…

— Какой мужчина? — прервал я ее, почувствовав, как меня моментально охватила ревность. — Готов поклясться, что это Пепик Коларж.

— Ты что?! — засмеялась она. — Будто не знаешь его отношение к женщинам и супружеству. Это же своего рода Бельмондо, избалованный поклонницами. Он признает за ними одно право — быть возлюбленными. Остальное его совершенно не волнует.

— Но ты же для него редкое исключение. Это отрицать, я думаю, ты не будешь?

— А я разве отрицаю? Напротив, я это очень ценю. — Яна взглянула на меня из-под длинных ресниц. Она была такой очаровательной, что меня снова охватила ревность.

— Так, Бельмондо нужно немедленно отозвать отсюда. Я попрошу об этом Рихту. Сейчас же пойду к нему…

— Поди лучше поблагодари его за заботу о твоем сыне, а потом попроси позвонить в больницу. Может, Гонзика отпустят в субботу…

Но Гонзика не отпустили: в больнице был строгий карантин, да и в районе все еще свирепствовала эпидемия гриппа. Нам удалось избежать болезни с помощью сибирского ракитника, который я готовил по рецепту советского танкиста Алеши и своего бывшего подчиненного Шехерезады. «Кто бы мог подумать, что это так вкусно!» — повторяла всякий раз с лукавым выражением лица Яна мое собственное изречение, а я в свою очередь отвечал ей словами Шехерезады: «Вот каков ракитник! Сила в нем действительно чудодейственная!..»

В пятницу, когда мы узнали, что Гонзика не выпишут, и на нас напала ужасная тоска, как по заказу пришло письмо от Зденека. Он приглашал нас в гости по случаю убоя свиньи: «…вареной свинины полный котел, а какой стоит запах от кровяной колбасы! Имеется большая бутыль сливовицы, так что приезжайте. Лудек и Йозеф тоже приедут…»

— Ты бы поехала? — спросил я Яну. Мне вдруг захотелось показать ее ребятам.

— Почему бы и нет?! — Она сразу приободрилась: — По крайней мере, познакомлюсь с твоими друзьями. Только… что мне надеть?

Я невольно улыбнулся. Опять возник этот неразрешимый даже для самых умных женщин вопрос, если они настоящие женщины.

— Тебе идет все, — с уверенностью заявил я. — И потом, Яничка, мы едем не на демонстрацию мод. Жена Зденека очень скромная. Она учительница, воспитывает двоих детей и, кроме того, занимается общественной работой. А у Лудека жена врач, она тебе тоже наверняка понравится. Сам Лудек так в нее влюблен, что мы даже подшучиваем над ним.

— А почему вы над ним подшучиваете?

— Да мы по-дружески… Он просто боготворит ее. Но она действительно хороша собой, к тому же очень способная. Закончила медицинский институт с отличием, сейчас продолжает учебу, готовится защищать диссертацию… Так что ему есть чем гордиться…

Радуясь предстоящей встрече, я говорил и говорил и вдруг заметил, что Яна как-то изменилась.

— Наверное, я не поеду, — сказала она вдруг тихо и сразу будто погасла.

— Что с тобой? — испугался я.

— Что-то голова разболелась…

— Только бы не грипп! — прикоснулся я к ее лбу. — Сейчас сбегаю в аптеку за аспирином, заварим ракитник — к утру все как рукой снимет.

Она сказала, что в аптеку сходит сама, ей будто бы нужны такие вещи, которые мне покупать будет неудобно. Я оценил ее деликатность, но когда она ушла, почувствовал себя ужасно одиноким и решил отправиться в часть.

Проходя мимо казармы, я стараюсь не смотреть на парк, однако меня тянет туда какая-то неведомая сила. Нечто подобное произошло и на этот раз. Там как раз готовились к выезду, и несколько ребят надевали на танк гусеницу. У меня чесались руки помочь им, но пришлось воздержаться, поскольку я был в форме. Рихта созвал совещание командиров подразделений, и мне ничего не оставалось, как зайти в санчасть к доктору Коларжу. Просто поболтать, чтобы скоротать время до прихода Яны.