Коллектив авторов - Бретонские легенды [litres]

Но если б он знал, что его ждет дальше, то, наверное, предпочел бы умереть от ядовитых яблок и груш.

После ужина госпожа позвала слугу и что-то ему шепнула. Потом она попрощалась с Эрри и пожелала ему провести ночь лучше, чем накануне.

– Куда ты меня сегодня отведешь? – спросил Эрри у слуги.

– Туда, где вам уж точно будет хорошо, – отвечал тот, – в Комнату Зеркал.

– Каких еще зеркал? – испуганно спросил Эрри, перебирая в уме, что еще за шутку с ним могут сыграть.

– Сейчас, еще немножечко, и мы придем, – проворчал слуга, – и вы до самого утра сможете на себя в зеркало любоваться…

Они подошли к стальной двери на одной из лестничных площадок.

– Вот здесь, – сказал слуга, – ваша спальня.

Он слегка дотронулся рукой до двери, и она открылась.

– До свидания! – с этими словами слуга втолкнул Эрри в комнату, как вталкивают осужденного в тюремную камеру.

Эрри услышал, как у него за спиной в замке поворачивается ключ. Сперва Эрри как следует огляделся по сторонам – нет ли и здесь его брата. Но то, что он увидел, тоже его не обрадовало. Вся комната сверху донизу была увешана зеркалами; потолок был весь зеркальный, пол – тоже. Эрри так и застыл со свечой в руке: куда бы он ни посмотрел, везде видел свое отражение. На свет свечи зеркала отвечали десятками бликов.

– Это что-то новенькое, – подумал Эрри вслух. – Осталось только разобраться, а где же у них тут кровать?

Но кровати в этой комнате не было. Эрри удивился еще больше.

– Наверное, этот слуга просто ошибся комнатой и привел меня не туда, ведь здесь негде ночевать. Надо будет сказать об этом госпоже.

Мало того что в комнате не было никакой мебели, ни шкафа, ни кровати, там и камина не было. С четырех сторон – ничего, кроме зеркал, которые светились вверху, внизу, слева, справа… Эрри не знал, куда смотреть. «Надо выбраться отсюда», – подумал он.

Дверь была крепко заперта, с внутренней стороны на ней не было ни замочной скважины, ни ручки, за которую можно было бы ухватиться. Эрри обошел всю комнату со свечой в руке, но не нашел ничего – ни дверцы, ни отверстия. Зеркала были во всю стену – даже щели найти было нельзя. Пришлось Эрри сесть прямо на пол и поставить свечу рядом с собой. Он не стал терять голову, а попытался позвать кого-нибудь, кто бы мог хотя бы постелить ему здесь постель.

Десять раз ему ответило эхо, как будто бы он разговаривал с собственными отражениями. Звук его голоса утих, и снова все стало по-прежнему: как ни кричал Эрри, никого он не дозвался.

– Ну ладно, – сказал он себе. – Они, видно, опять из меня дурака делают. Ну и пусть! А я все-таки выберусь отсюда, в дырочку пролезу, даже если эту дырочку мне самому придется расковыривать!

Подсвечник, как и все в этом замке, был стальной. Эрри снял с него свечу и со всей силы ударил им по зеркалу. Подсвечник отскочил, а зеркало не только не разбилось, но даже и не треснуло. Эрри рассвирепел и начал колотить по полу, по стенам, налево, направо, но все напрасно. Эрри бил по стеклу, как кузнец бьет по наковальне, да так, что подсвечник в конце концов сломался, а зеркала даже не поцарапались. Со слезами на глазах Эрри сел на пол. Свеча догорела, а значит, ему предстояло провести ночь на полу, да еще и в темноте.

Но как только огонь погас, комната осветилась другим светом, который, как казалось, исходил из зеркал, и насмерть перепуганный Эри услышал голоса, которые что-то напевали. Пели одновременно два голоса: один – звонкий и приятный, а другой – звучный и громкий, но пели они одно и то же:

Эрри вскочил на ноги и вспомнил о двух статуях – стеклянной и стальной, которые встретили его у входа в замок. Статуи оказались возле него, не переставая петь. Каким образом они очутились в комнате и из чего на самом деле были сделаны, ведь выглядели эти статуи как живые? Стальная статуя подняла руку и положила ладонь на сердце Эрри. Стеклянная прочертила неведомый знак перед его глазами, и Эрри почувствовал новые силы, ему больше не хотелось спать, но какая-то смутная тревога охватила все его тело: он чувствовал, что снова придется мучиться.

А свет все разгорался и отражался в зеркалах. И вдруг Эрри увидел в одном из зеркал дорогу, а на дороге – собаку и коня с двумя седоками. Седоки спешились у опушки какого-то леса, как будто решили отдохнуть, и вдруг один из них выхватил нож и перерезал горло второму. Собака жутко завыла. Кровь, хлынувшая из горла убитого, залила сначала всю дорогу, потом Эрри увидел, что кровавая река растет, выходит из берегов, и отрезанная голова брата плывет по ней, уставившись прямо на него. Эрри похолодел, увидев, что кровь будто бы выливается прямо в комнату, грозит потопить его, заливает со всех сторон – сверху, справа, слева, а когда мертвая голова снова глянула ему в глаза, Эрри попытался отвернуться и отвести взгляд. Но рука стеклянной статуи помешала ему; закрыть глаза Эрри не смог и смотрел не отрываясь на поток крови и на плывущую в нем голову. Эрри хотелось умереть на месте или хотя бы потерять сознание, чтобы хоть немного забыться. Но на его сердце лежала рука стальной статуи, и сердце все так же мерно билось в его груди, несмотря на страх и волнение. Такой пытки Эрри до сих пор не испытывал – ему казалось, что он живьем попал в Ад. Но и это еще было не все.