Елена Артамонова - Прикол из каменного века

Физиономия у Миши была растерянная и, надо признать, довольно глуповатая. С Женей происходило нечто странное, она говорила какую-то чушь, свято веря в свою правоту.

— Неужели я так похож на маньяка?

— Если честно, определенное сходство имеется, но…

— Спасибо, сестренка. Утешила.

Ситуация была нелепейшей, но Мишу не зря называли Шерлоком Холмсом — соображал он неплохо, а главное — умел анализировать имевшиеся факты и делать из них правильные выводы. Вот и теперь, собравшись с мыслями, он, кажется, начал понимать, что же происходило на самом деле.

— Итак, насколько я понял, ты сегодня дважды заходила в мою комнату. Один раз ты забрала рюкзак, а второй — вернула его на место. Вначале ты не заметила блестящие туфельки, но потом они сразу же привлекли твое внимание. Так?

— Так.

— Окно в комнате было распахнуто?

— Да. Его с утра не закрывали. А какое это имеет значение?

— Помолчи. Не мешай мне мыслить. Вопросы буду задавать я. Будь добра, Евгения, объясни мне связно и подробно, чем ты занималась все последнее время? И не упускай никаких деталей. Это может быть крайне важно.

Неожиданно Женя успокоилась. Миша говорил так уверенно, что сразу внушал к себе доверие, и все мысли о том, что он якобы был маньяком, казались теперь полным бредом. Присев на краешек кровати, девочка начала рассказ, поведав брату и о своих подозрениях, и о визите к Ирэне, которая не опознала его костюм. Шерлок Холмс слушал очень внимательно, а потом подошел к окну. За распахнутыми створками зеленел сад, где зрели груши и яблоки, чуть дальше виднелась крыша соседнего дома, из трубы которого, несмотря на жаркую погоду, тянулась тоненькая струйка дыма.

— Представь себе, Евгения, будто маньяк живет в соседнем с тобой доме, а в его подвале находится печь крематория, — с невозмутимым видом произнес очкарик, любивший своими речами производить на окружающих сногсшибательный эффект.

— Что?

— Да-да, печь крематория, в которой преступник сжигает трупы своих жертв. Тоже версия, ничем не хуже твоих идей. Кстати, ты утверждаешь, что беседовала со мной в момент похищения жертвы…

— Наверное, не с тобой, — потупилась Женя. — У «неандертальца», который бродил возле нашего сада, были огромные клыки, которых нет у твоей маски. Он бы мог и меня похитить…

— Тебя — не мог, — сказал, как отрезал, ученик великого сыщика. — Ты — моя сестра, и в глазах маньяка это обстоятельство делает тебя неприкосновенной.

— Ничего не понимаю!

— Разумеется, ведь дедуктивный метод не предназначен для голов блондинок, — ехидно откликнулся Миша, обиженный на сестру, посчитавшую его маньяком. — Неужели не понятно, что настоящий преступник хочет меня подставить! Это же ясно, как белый день! Ты не заметила босоножки потому, что в тот момент их просто не было в комнате, маньяк подкинул их в наше отсутствие. И тебе он вреда не причинит, поскольку ты являешься близкой родственницей подозреваемого, который, естественно, родную сестренку похищать не станет. Такова логика преступника, которую я сумел понять. Знаешь, я даже не удивлюсь, если он сделает анонимный звонок в милицию, чтобы ко мне нагрянули с обыском. Надо бы избавиться от улик. Конечно, моей вины в этой истории нет, но для того, чтобы понять это, следователям может понадобиться слишком много времени. Не будем вводить их в заблуждение и пускать расследование по заведомо ложному следу. Прежде всего надо отделаться от костюма неандертальца и босоножек. Сейчас мы этим и займемся…

Речь Шерлока Холмса звучала убедительно, и чаша весов в который уже раз склонилась в его сторону. Женя снова почти поверила в невиновность брата, но опять возник вопрос, на который он вряд ли бы сумел ответить.

— А то, что жертву зовут Валерией Куприяновой, тоже совпадение? Я, конечно, плохо поступила, когда рылась в твоих вещах, но мне попались на глаза ее фотографии…

Женя ожидала, что сейчас взорвавшийся от гнева брат начнет размазывать ее тонким слоем по стеночке, однако реакция Миши оказалась совсем иной. Вместо того чтобы злиться на сестру за вмешательство в его личную жизнь, парень сначала побледнел, потом покрылся красными пятнами и, наконец, с неподдельным волнением воскликнул:

— Так, значит, Лера в опасности? Почему ты мне сразу об этом не сказала, глупое создание?!

Больше о сокрытии вещественных доказательств и других важных проблемах очкарик не думал. Разволновавшись, он мерил комнату громадными шагами, бормоча под нос что-то о смертельной опасности и безумных маньяках, а потом, резко остановившись, обратился к сестре: