Дэйв Хилл - Папина жизнь

— Давай, может, найдем имя, чтобы не начиналось ни с «дж», ни с «г»?

— Я уже придумал, — ответил Джед. — Назовем ее Тигра.

Я втайне торжествовал. Никогда ни одно линяющее создание с когтями, что угрожают мебели, не допустят в стерильный дом Пинноков. Добро пожаловать, Тигра — Тигра Стоун!

— Она потрясающая , папа! — закричал Джед.

Потрясающая! Спасибо мне! Наконец-то я сделал что-то правильное!

Да. Она и впрямь была потрясающая. Она была веселая, озорная и удивительно милая. Ее посадили на лоток, и она тут же сделала то, что требовалось. Но главное, она спала у Джеда в кровати, он ее приучил. С самого начала Джед решительно поставил себя главным кошковладельцем. Он спасал Тигру от объятий Эстеллы, которая уже здорово научилась ползать, отгонял Билли, когда тот попытался засунуть ее в шнурованный ботинок Прекрасного Латука, и пугал Глорию широтой своих познаний в области ухода за кошками. У него появилась специальная книга про кошек и плакат на стене. Джед стал Тигриным учителем и защитником, ее приемным отцом.

— Получилось! — сказал я Анджеле. — Получилось! Он наконец улыбается!

В следующую, «мамину», неделю я как мог заботился о Тигре, осматривал ее на предмет блох, следил за диетой и даже перебрался спать в постель Джеда, чтобы Тигра чувствовала там человеческое тепло. Я с волнением ждал, когда вернется Джед.

— Джед!

— А?

— Ты все еще счастлив?

— Ага.

Это было такое «ага», которое означало, что вопрос совершенно идиотский.

— В смысле, счастлив, что у нас есть Тигра?

— Ага.

Я поднялся к нему после чая. Тигра спала у него на подушке. Оба наслаждались покоем.

— Извини, что от конструктора отвлекаю.

Джед конструировал на полу аэродром для вертолетов. На своей половине пола, ибо недавно настоял на том, чтобы комнату разделили на две половины. Границей служили выставленные в ряд игрушечные дорожные столбы. На одной половине комнаты в беспорядке валялась одежда, на другой — порядок с большой буквы П. Джед охранял границу со всей страстью. При малейших вторжениях на его территорию он яростными воплями призывал меня.

— Что такое, Джед?

— Билли! Он трогал мои вещи!

— Билли!

Билли — сама невинность:

— Я щенок!

— Нет, ты уже не щенок, раз у нас теперь есть кошка. Ты трогал его вещи?

— Нет.

— Трогал! Он трогал!

— Ну, хорошо, Джед. Трогал. Но это еще не конец света. И не забывай, что у тысяч детей на планете вообще нет никаких вещей.

— Отлично.

— Джед, ты ведешь себя отвратительно.

— Отлично. Отлично! ОТЛИЧНО!

Ему бы сильно пригодилась шеренга парней с ружьями и в голубых касках. Или подводная лодка для долгосрочных погружений на дно океана с надписью «Близко не подходить!». Да, породив на свет социопата, нелегко судить разумно. Знаю, нужно выдерживать баланс между строгостью и чуткостью, но где же, черт подери, точка опоры? Я чувствовал, что мой слабенький оптимизм уходит водой в песок. Я больше не мог ходить вокруг Джеда на цыпочках.

— Джед, тебе нравится, что ты живешь на два дома?

— Ага. — Он пожал плечами.

— По-моему, зря ты разделил комнату на две половины.

— У меня будет своя комната.

Это я уже слышал, но все равно меня покоробило.

— Когда?

— Не знаю. Скоро.

Может, на Станции Пиллок уже готовили Джеду свободную комнату? Меня опять собираются обставить? Стоит ли мне давить? Меня зазнобило. Джед тем временем не поднимал глаз от своего «Лего». Тихо, Джо, напомнил я себе, не заморачивайся, все нормально. Я бы пощекотал Джеда, только он не боялся щекотки. Я бы его подбросил в воздух с гоготаньем, но Джеда только разозлил бы шум.

— Я тоже играл в «Лего», — сказал я. — Причем ровно там, где ты сейчас играешь.

— Не играл ты, — ответил он, но в его хмурости я увидел проблески света.

— Нет, играл. Когда мне было столько же лет, сколько тебе сейчас, я жил в этой комнате вместе с дядей Чарли. Он мой младший брат, знаешь ведь?

— Конечно, знаю. А дядя Брэдли твой старший брат.

— Правильно. Его комната была та, где сейчас живет Глория. А мы с Анджелой спим в комнате мамы и папы. Ты ведь помнишь моих родителей?

Я испугался этого разговора, не успев им насладиться. С одной стороны, такая беседа была для Джеда в самый раз: заполнять графы в таблицах, прояснять детали. С другой стороны, она могла завести нас совершенно не туда.

— Бабушка и дедушка Стоун — это твои родители. Бабушка Дэй — мамина мама… — сказал Джед. — А Ральф и Бланш кто?