Уарда Саилло - Отступница

— Дядя Хасан, — возразила я, — можешь сделать со мной все, что угодно, но денег я тебе не отдам. Они — не наши, и нечестно тратить их.

Ссора разгоралась, и в конце концов я порвала на мелкие кусочки листок с номером счета и выбросила их на улицу.

С этого момента Вальтер перестал быть «сыном» Хасана. Теперь дядя начал войну против меня и моего жениха.

— Ты — дура, ты продаешь себя слишком дешево, — упрекал меня дядя. — Твой муж старый, он должен радоваться, что ему досталась такая молодая девушка. Но за это он должен платить. Что такое пара тысяч дирхамов? Мы тебя вырастили. Сейчас у тебя есть шанс возместить все наши расходы. Ты — эгоистка и думаешь лишь о себе и своем маленьком счастье, а не о своей семье, которая любит тебя.

Мне надоели эти разборки. Эта семья меня никогда не любила, здесь меня только унижали и издевались надо мной. Мои родственники на протяжении многих лет топтали мои чувства ногами и использовали меня как хотели. Я больше не желала терпеть все это. Я чувствовала себя сильной и гордой и не собиралась больше унижаться.

Вдруг у меня появилось совершенно четкое ощущение, что правильно, а что — нет. У меня появилось мужество защищать себя как личность. Я не хотела, чтобы меня затащили в моральную помойку, в которой находились мои родственники.

Хватит! Хватит наконец!

Вместе с Рабией я отправилась к женщине-гинекологу. Она дала подтверждение, что я девственница. Сейчас мне это кажется смехотворным, но тогда для меня это было очень важным. Девушка должна покидать свою семью нетронутой. Я хотела доказать дяде, тетке и кузинам, что я достойна уважения. Справку от врача я оставила дома на подоконнике.

Когда Вальтер вернулся в Марокко, мы решили вместе лететь в Касабланку, чтобы получить мою визу. Однако дядя отказался отпустить меня вместе с этим мужчиной.

— Вам там придется переночевать, — запричитал он. — Я знаю, как это бывает: вы будете спать в одной комнате и заниматься сексом. Разврат! Бесчестие! Я этого не допущу! Вы должны взять меня с собой!

Мне было понятно, что для дяди вопрос заключался совсем в другом. Он хотел быть с нами, чтобы выжать из Вальтера еще больше денег.

Мы решили попытаться совершить невозможное и получить визу в тот же день. Вальтер заказал билеты на первый самолет в Касабланку и на последний — обратно. На поход в посольство у нас оставалось всего шесть часов. Он продемонстрировал билеты дяде, который, скрежеща зубами, вынужден был отпустить нас, поскольку ночевка не была предусмотрена.

Я летела на самолете впервые в жизни. Когда самолет авиалинии «Ройал Марок» оторвался от земли, я вцепилась в поручни кресла совершенно мокрыми от пота руками. Полет прошел нормально, за исключением момента, когда нам подали завтрак. Я не ожидала увидеть пластиковые чашечки с молоком. Когда я лихо открыла одну из них, все содержимое оказалось на рубашке Вальтера.

Он с изумлением посмотрел на меня:

— Ты зачем это сделала?

— Я не знаю, — заикаясь, произнесла я. — Думала, что это повидло.

Когда при посадке началась тряска, я держалась за его руку. У меня появлялось от этого теплое чувство защищенности — я так давно искала его.

В аэропорту мы сели в такси, за рулем которого был пожилой мужчина.

— Можно тебя спросить, дочка, куда именно ты поедешь, когда получишь немецкую визу?

— В Мюнхен, сиди .

Таксист направил машину к краю дороги и остановился. Он повернулся ко мне.

— В Мюнхен! — с восторгом воскликнул он. — Какая ты счастливая! Мюнхен — это рай, дочка. Если ты туда попадешь, с тобой уже ничего плохого не может случиться. Аллах, наверное, очень любит тебя, раз Он уже при жизни посылает тебя прямо в рай. Пусть Он и дальше будет на твоей стороне. Аминь.

— Аминь, — ответила я.

Я усмотрела в этом выражении восторга хороший знак для моего будущего.

Перед немецким посольством стояла очередь, которая начиналась на улице и тянулась до ступенек консульского отдела. Очередь, казалось, не двигалась.

Многие из людей, стоявших тут, находились в очереди несколько дней. Это были в основном молодые мужчины, сжимавшие в руках новые паспорта, измученные ожиданием, но полные надежды на лучшее будущее.

Вальтер просто прошел вдоль очереди. Мне это было очень неприятно. Мужчины с завистью косились на меня, потому что меня сопровождал иностранец.

В приемной сидел араб с огромными усами.

— Салам алейкум , — сказала я. — Можно мне забрать свою визу?