Карел Чапек - Рассказы и очерки

"Вот в том-то и дело, - говорит Мейзлик. - Прежде всего это объясняет нам, почему служанка сохранила купон: для нее это были большие деньги, и она, видимо, надеялась, что хозяйка когда-нибудь возместит ей расход. Во-вторых, учтите вот что: это чайничек на одну персону. Стало быть девушка служила у одинокой особы и подавала в этом чайничке утренний чай.

Эта одинокая особа, по-видимому, старая дева, - ведь холостяк едва ли купит себе такой красивый и дорогой чайничек. Холостякам все равно из чего пить, не так ли? Вернее всего это какая-нибудь одинокая квартирантка; старые девы, снимающие комнату, страшно любят красивые безделушки и часто покупают ненужные и слишком дорогие вещи".

- Это верно, - воскликнула Минка. - Вот и у меня, Пепик, есть красивая вазочка...

- Вот видите, - сказал Соучек. - Но купона от нее вы не сохранили... Потом комиссар и говорит мне: "Итак, Соучек, будем продолжать наши рассуждения. Все это очень спорно, но надо же с чего-то начать. Согласитесь, что особа, которая может выбросить пятьдесят пять крон за чайничек, не станет жить на Жижкове. (Это он имел в виду трамвайный билет с семерки.) Во внутренней Праге почти нет комнат, сдающихся внаем, а на Малой Стране никто не пьет чай, только кофе. Так что, по-моему, наиболее вероятен квартал между Градчанами и Дейвице, если уж придерживаться того трамвайного маршрута.

"Я почти готов утверждать, - сказал мне Мейзлик, - что старая дева, которая пьет чай из такого английского чайничка, наверняка поселилась бы в одном из домиков с палисадником. Это, знаете ли, Соучек, современный английский стиль!.."

У нашего комиссара Мейзлика, скажу я вам, иной раз бывают несуразные идеи. "Вот что, Соучек, - говорит он, - возьмите-ка этот чайничек и поспрошайте в том квартале, где снимают комнаты состоятельные барышни. Если у. одной из них найдется такая штука, справьтесь, не было ли у ее хозяйки до мая молодой служанки. Все это чертовски сомнительно, но попытаться следует. Идите, папаша, поручаю это дело вам".

Я, знаете ли, не люблю этакие гаданья на кофейной гуще. Порядочный сыщик - не звездочет и не ясновидец. Сыщику нельзя слишком полагаться на умозаключения. Иной раз, правда, угадаешь, но чисто .случайно, и это не настоящая работа. Трамвайный билет и чайничек это все-таки вещественные доказательства, а все остальное только... гипотеза, - продолжал Соучек, не без смущения произнеся это ученое слово. - Ну, я взялся за дело по-своему: стал ходить в этом квартале из дома в дом и спрашивать, нет ли у них такого чайничка. И представьте себе, в тридцать седьмом домике служанка говорит: "О-о, как раз такой чайничек есть у нашей квартирантки!" Тогда я сказал, чтобы она доложила обо мне хозяйке.

Хозяйка, вдова генерала, сдавала две комнаты. У одной из ее квартиранток, некоей барышни Якоубковой, учительницы английского языка, был точно такой английский чайничек. "Сударыня, - говорю я хозяйке, - не было ли у вас служанки, которая взяла расчет в мае?" - "Была, - отвечает она, - ее звали Маня, а фамилии я не помню". - "А не разбила ли она чайничек у вашей квартирантки?" - "Разбила, и ей пришлось на свои деньги купить новый. А откуда вы об этом знаете?" - "Э-э, сударыня, нам все известно..."

Тут все пошло как по маслу: первым делом я разыскал подружку этой Мани, тоже служанку. У каждой служанки всегда есть подружка, причем только одна, но уж от нее нет секретов. У этой подружки я узнал, что убитую звали Мария Паржизекова и она родом из Држевича. Но важнее всего для меня было, кто кавалер этой Марженки. Узнаю, что она гуляла с каким-то Франтой. Кто он был и откуда, подружка не знала, но вспомнила, что однажды, когда они были втроем в "Эдене", какой-то хлюст крикнул Франте: "Здорово, Ферда!" У нас в полиции есть такой Фриба, специалист по всяческим кличкам и фальшивым име,нам. Вызвали его для консультации, и он тотчас сказал: "Франта, он же Ферда, это Кроутил из Коширже. Его настоящая фамилия Пастыржик. Господин комиссар, я схожу забрать его, только надо идти вдвоем".

Ну, пошел я с Фрибой, хоть это была и не моя работа.

Загребли мы того Франту у его любовницы, он даже схватился за пистолет, сволочь... Потом отдали в работу комиссару Матичке. Бог весть, как Матичке это удается, но за шестнадцать часов он добился своего: Франта, или Пастыржик, сознался, что задушил на меже Марию Паржизекову и выкрал у нее две сотни крон, которые она получила, взяв расчет у хозяйки. Он обещал ей жениться, они все так делают... - хмуро добавил Соучек.

Минка вздрогнула.