Карел Чапек - Год садовода

Неопытный садовод, приняв такое решение, отправляется на ближайшую окраину, и на общипанной, голой меже находит гам старуху с тощей козой, объедающей куст боярышника или сетку вокруг теннисной площадки.

— Бабушка, — приветливо говорит садовод, — не надо ли вам отличной травки для вашей козочки? У меня можно накосить сколько угодно.

— А сколько заплатите? — спрашивает старушка после некоторого раздумья.

— Двадцать крон, — отвечает садовод и возвращается домой — ждать старушку с козой и серпом. Но старушка не приходит.

Тогда садовод покупает серп, брусок и объявляет, что больше не станет никого просить, а сожнет всю траву сам. Но то ли серп слишком тупой, то ли трава в городе слишком жесткая, то ли еще что — только серп ее не берет. Приходится взять каждую травинку за кончик и, потянув изо всех сил, полоснуть внизу серпом, причем по большей части вырываешь ее с корешком. С помощью обыкновенных ножниц дело идет гораздо быстрей. Когда садовод, наконец, по мере сил выстриг, обкарнал и выщипал место, предназначенное для газона, у него набралась небольшая копенка сена. И вот он опять идет искать старушку с козой.

— Бабушка, — говорит он медовым голосом, — не возьмете ли вы у меня корзину сена для вашей козочки? Сено хорошее, чистое…

— А сколько вы мне заплатите? — спрашивает старушка после долгого размышления,

— Десять крон, — объявляет садовод и бежит домой — ждать, когда старушка придет за сеном. Просто жалко ведь выбрасывать такое прекрасное сено!

В конце концов сено соглашается вывезти мусорщик, но требует за это крону.

— Понимаете, хозяин: не имеем мы права такие вещи на телегу брать…

Более опытный садовод сразу покупает себе косилку. Это такая штука на колесиках, тарахтит, как пулемет, и когда водишь ею по траве, стебелечки так и летят. Доложу вам: ну, просто одно удовольствие. Стоит такой машинке появиться в доме, как все члены семьи — от деда до внука — начинают спорить, кому косить. Ведь как славно! Знай себе стрекочет да режет буйную траву…

— Погодите, — говорит садовод, — я вам покажу, как это делается.

И давай возить ею по газону с торжественным видом механика и пахаря — одновременно.

— Дай теперь мне, — пристает другой член семьи.

— Еще разок пройдусь, — отстаивает свои права садовод и двигается дальше, стрекочет и косит так, что трава летит во все стороны.

Это — первый, торжественный сенокос!

— Послушай, — говорит через некоторое время садовод другому члену семьи. — Ты не хочешь взять машинку и немножко покосить? Очень приятная работа.

— Я знаю, — отвечает тот без энтузиазма. — Да мне сегодня некогда.

Как известно, пора сенокоса — период гроз. Вот уже несколько дней, как многие признаки на небе и на земле говорят о надвигающейся грозе! Жара нестерпимая, какая-то яростная, земля трескается, собаки пахнут псиной; хозяин озабоченно поглядывает на небо и думает: “Пора бы дождю!” После этого появляются так называемые зловещие тучи, и бешеный вихрь, поднявшись, гонит перед собой пыль, шляпы, сорванные листья. Тут садовод с развевающимися волосами кидается в сад — не для того, чтобы, подобно романтическому поэту, вступить в единоборство со стихиями, а для того, чтобы привязать все, что треплет ветер, убрать инструменты, стулья и вообще принять меры предосторожности против стихийного бедствия. Пока он безуспешно пытается подвязать стебли дельфиниума, падают первые крупные жаркие капли, на минуту спирает дыхание и — трах! Вслед за ударом грома хлынул проливень. Садовод бежит к дому и, остановившись на крыльце, с огорчением наблюдает, как мечется сад под ударами вихря и дождя. И в самую страшную минуту кидается, как герой, спасающий тонущего ребенка, — подвязать надломленную лилию. Господи, сколько воды! А тут еще зашуршали градины: прыгают по земле, уносятся мутными водяными потоками. И в сердце садовода тревога о клумбах вступает в борьбу с тем тайным восторгом, который вызывают в нас великие стихийные явления. Но вот гром становится глуше, бурный ливень сменяется холодным дождем, который тоже постепенно редеет. Садовод выбегает в прохладный сад, с отчаянием смотрит на занесенный песком газон, на поломанные ирисы и смятые куртины и, услышав первый свист дрозда, кричит через забор соседу: