Филип Дик - Исповедь недоумка [litres]

Некролог, опубликованный в «Бейвуд-Пресс», сообщал, что Чарли Хьюм из Дрейкз-Лендинг пал духом после тяжелого недуга и в припадке депрессии «ушел из жизни». В статье упоминалось, что он перенес сердечный приступ и в тот злополучный день был выписан из госпиталя. В тексте не говорилось ни слова о Натане Энтайле, и последняя фраза гласила, что Чарли оставил свою жену безутешной вдовой, а дочерей Элси и Бонни несчастными сиротами. Заголовок статьи: ЧАРЛИ Б. ХЬЮМ ЗАВЕРШИЛ СВОЙ ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ.

Наша группа решила составить более полный отчет о произошедших событиях, и я по просьбе коллег изложил факты в хронологической последовательности. Описывая отношения Фэй и Натана, я информировал общественность о том, что подлинной причиной гибели Чарли был не упадок духа из-за плохого состояния здоровья, а измена его жены, которая вступила в любовную связь с другим мужчиной. К сожалению, «Бейвуд-Пресс» отказалась печатать такой документ. Газета даже не удосужилась подтвердить получение письма, хотя я должен честно признаться, что никто из нас не указал в конце текста свои имена или номера почтовых ящиков. Мы боялись судебного иска, который Фэй могла выдвинуть в связи с публикацией компрометирующего материала.

Впрочем, от «Бейвуд-Пресс» ничего не зависело. И мой полный отчет не изменил бы ситуацию. Дело в том, что все жители нашего края уже знали правду. Об этой истории говорили на почте и в магазинах, причем несколько недель подряд. Вот так и нужно поступать в демократическом обществе. Люди должны обладать подлинными фактами. Иначе как они смогут судить о произошедшем?

Говоря о социальном осуждении, я хотел бы отметить еще одно наше наблюдение: почти все население Марин-Каунти было настроено против Ната и Фэй. Довольно часто мы слышали нецензурную брань, обращенную в их адрес. Конечно, люди не высказывались в присутствии детей или в глаза этой парочке. Занятия «Синички» по-прежнему проводились под руководством Фэй и часто в ее доме. Она все так же посещала танцевальные курсы, и никто из женщин не запрещал своим детям гостить у ее девочек. Тем не менее в качестве осуждения и назидания за порочную связь местные жители перестали приветствовать Фэй и Натана, когда те проезжали мимо. Им больше не кивали на улицах и не махали руками в магазинах. Две-три фермерши, насколько я знаю, запретили своим дочерям приходить на вечеринки, которые изредка устраивались в доме Хьюмов. Впрочем, эта неприязнь могла сформироваться еще до смерти Чарли, например, после того, как наша группа обнародовала мой первый художественный отчет, который я представил на их суд. Миссис Хэмбро распечатала его и разослала по почте всем членам Республиканской партии в Марин-Каунти. Поэтому такие персоны, как Новато и Гор, получили подробную информацию.

Вероятно, Натан и Фэй почти не замечали общественного неодобрения. У них имелось множество своих проблем. Время от времени Элси и Бонни слышали обидные слова на игровых площадках. Однако позже это прекратилось, и опасения моей сестры развеялись. Фэй и Энтайл обустраивали собственную жизнь, и я не винил их за некоторую уединенность. Помимо моральных проблем и взаимоотношений с соседями им нужно было еще справляться с хозяйством.

Примерно через неделю я получил письмо из Сан-Рафаэля. Оно пришло от адвоката по имени Уолтер Сайр. Мистер Сайр просил меня приехать в его офис 6 апреля к десяти часам утра. Дело было связано с наследством Ч. Б. Хьюма.

Миссис Хэмбро провела медитацию и сказала, что я обязательно должен поехать туда. Более того, она пообещала подвезти меня в город. Поэтому утром, одолжив плащ, брюки и галстук у мистера Хэмбро, я поехал в Сан-Рафаэль и без пяти десять вошел в здание, в котором располагалась адвокатская контора. В офисе уже находились Фэй, ее дочери и несколько незнакомых мне людей. Позже я пообщался с некоторыми из них. Одни были родственниками Чарли, приехавшими из Чикаго, другие работали на его заводе в Петалуме. Натан Энтайл, конечно, не присутствовал.

Нам предложили сесть в кресла, и, когда мы расселись, адвокат зачитал завещание, составленное Чарли. Я почти ничего не понял. Мне объяснили суть текста лишь через несколько дней. Всему виной был юридический язык, и я до сих пор не уверен, что правильно трактую некоторые детали завещания. Короче говоря, оно распределяло имущество и деньги Чарли. В основном он позаботился о дочерях, чего я и ожидал. Не доверяя своей жене, он некоторое время назад начал процесс извлечения капитала из активов завода. Все эти деньги были вложены в фонды и акции на имена детей еще до его смерти. Завод теперь почти ничего не стоил. Фактически от него осталась одна видимость.