Бурхан Сёнмез - Стамбул Стамбул

– Стены ваших домов заслуживают доверия куда больше, чем вы. Каменная стена – что при свете дня, что в темноте – одна и та же и стоит на своем месте не меньше ста лет. Вы же днем улыбаетесь человеку в лицо, а ночью вешаете ему на дверь отрубленную куриную ногу. Своих изъянов вы не видите, просить прощения не умеете. Насилуете родственниц, а потом их убиваете, чтобы на семью не лег позор. Имя Аллаха не сходит с ваших уст. Вы отлично умеете плакать и причитать. Слушая похоронные плачи, пытаетесь представить себе былые времена. Пусть хоть весь мир сгорит – вам и дела нет, лишь бы ваш дом устоял. Вы убеждены, что все зло приходит извне. Источник зла – соседи или явившиеся в деревню чужаки. А что в вашем собственном сердце свилась клубком змея, не замечаете.

– Правду ты говоришь, – произнес одноглазый безжизненным голосом. – Смотри, что они со мной сделали. Выбили мне глаз и выгнали из деревни.

– Молчи, я не хочу ничего о тебе знать. У тебя своей истории нет, история у вас общая, и ты – лишь ее часть.

Одноглазый пошарил рукой под лохмотьями и достал из потайного кармана деньги:

– Возьми! Я каждый день буду приносить тебе еще!

Я взмахнул ножом, из протянутой руки брызнула кровь, деньги упали на землю. Одноглазый тихонько ахнул и отдернул руку.

– Вы трусливы, хитры, а когда выпадает случай – жестоки. И учителя своего сжили со свету. Рано утром, когда вы еще спали, он вставал, разжигал огонь в печи, чтобы согреть единственный класс школы. Чертил мелом рисунки на доске. Рассказывал вам о горах, непохожих на ваши, и о зверях, о которых вы никогда не слышали. Но вам было плевать, круглая Земля или плоская, океаны занимают на ней больше места или суша. А он собирал вас по вечерам на школьном дворе, показывал Млечный Путь, Полярную звезду. Когда же вы расходились по домам, оставив улицы собакам, он в своей маленькой комнатке при тусклом свете писал стихи, которые позже вам прочитает, – и не замечал черных теней, скользящих под его окном. Понадобилось время, чтобы он понял, что вы за люди, какую жизнь ведете за своими крепко-накрепко запертыми дверями. Каждый дом, каждый человек – темная пещера. Ему пришлось в этом убедиться. И потому его последние стихи полны разочарования. Деревня ваша называется Карапынар, но это ложь, источника в ней нет – и ваш внешний облик столь же лжив. Учитель не смог вынести этой лжи.

Бродяга смотрел на меня так, словно у него сейчас выпадет и последний глаз, кусал губы. Потом схватил за руку, заплакал. Ни дать ни взять крыса, попавшая в ловушку. Кто знает, когда он в последний раз так всхлипывал? Но думал он не о своих грехах, а о ноже в моей руке. Я оттолкнул его к стене и схватил за ворот:

– Кончай рыдать, а то глотку перережу. Поздно. Вы всегда опаздываете. Много лет назад надо было плакать и просить у учителя прощения. Что плохого он вам сделал, кроме того, что открыл правду сидящим у стены старикам? От его слов вы теряли сон, просыпались посреди ночи в холодном поту. Подходили в темноте к дверям и смотрели куда-то в дальние дали. Потом курили до самого утра. Вам не хотелось знать правду. Жить во лжи и во зле, со змеей в сердце и не признавать этого было так замечательно. Вы не только учителя предали, но даже и горы, в которых живете!

– Кто ты? – боязливо спросил одноглазый. – Ты из нашей деревни?

Я не на шутку разозлился:

– Не важно, кто я, важно, кто ты такой, кто вы такие. Почему вам ни разу не пришло в голову посмотреть на самих себя? Учитель покинул Стамбул, бежал от городской грязи в вашу деревню, чтобы не лишиться рассудка. Стамбул распух, словно гниющий труп, и люди уподобились заводящимся в падали паразитам. Нужно было бежать от этого кошмара, найти убежище в деревне. Переводить по ночам французских поэтов и обрести новое вдохновение для собственных стихов. Но чем деревенские жители отличаются от городских? Разве человек повсюду не один и тот же? Учитель слишком поздно понял, что из одного кошмара попал в другой. Город лжив, но лжива и деревня, и теперь он оказался окружен ложью со всех сторон. Все прогнило, не осталось в мире места, где можно было бы найти убежище.

Я наклонился к одноглазому, ощутил запах его сальных волос, дотронулся пальцем до грязного лба.

– Вот такой, как оказалось, была цена его надежде, – сказал я, показывая бродяге грязь, оставшуюся на пальце. – Этот учитель был мой отец. В своем последнем стихотворении он проклял людей. В ту ночь, когда было написано это стихотворение, он вышел на улицу и поднял голову к небу. Млечный Путь протянулся от одного края горизонта до другого. Мерцала вдали Полярная звезда. Но до нее он достать не мог и потому избрал иное направление, противоположное, вглубь земли, и так завершил свои странствия. Разве любая смерть не есть падение? Он дошел до колодца на деревенской площади, заглянул в него. Замшелые стены источали приятный запах. Он глубоко вдохнул в себя колодезный воздух. Бросил вниз камень. Немало времени прошло, прежде чем камень долетел до воды и по колодцу разнеслось гулкое эхо. Внизу было темно, влажно и таинственно. Там было спрятано сердце мира.