Рохинтон Мистри - Хрупкое равновесие

Омпракаш почесал затылок и внимательно осмотрел задержавшуюся на кончиках пальцев перхоть. Длинными ногтями на мизинцах выковырял маслянистую грязь из-под других ногтей и щелчком отправил на пол. Никогда не признался бы он, что ему скучно — ведь бездарно тратя время, он надувал Дину Далал. Если она думает, что может управлять ими, как парой бессловесных волов, то она жестоко ошибается. «Я все-таки мужчина, — с горечью подумал Омпракаш, — хотя дядя иногда ведет себя не так, как следует мужчине».

Ишвар позволил племяннику побездельничать. Пустые животы подвело с голоду. Он снисходительно смотрел, как Омпракаш ерзал, устраиваясь поудобней в подушках, дабы извлечь максимум удовольствия от дивана Дины Далал, и задумчиво поглаживал ту щеку, которая позволяла ему улыбаться лишь вполовину.

Смеясь, позевывая, потягиваясь, они — временные короли разбитого дивана, хозяева маленькой квартирки — убивали время за курением, когда вдруг этот незаконный отдых прервал стук во входную дверь.

— Я знаю, вы там! — кричал гость. — И замок на двери меня не обманет!

Портные замерли. Стук продолжался.

— Квартплатой тут не отделаетесь! Нам известно, что происходит за этим замком! Вас выбросят на улицу вместе с вашим нелегальным бизнесом!

Портные поняли, что акция исходит от домовладельца. Но при чем тут замок? Стук в дверь прекратился.

— Скорее, на пол! — шепнул Ишвар, боясь, что незваный гость заглянет в окно.

Что-то бросили в прорезь для почты. За дверью воцарилось молчание. На полу лежал большой конверт, адресованный миссис Рустам Далал. Ишвар повернул защелку. Дверь подалась вперед на полдюйма и ударилась обо что-то снаружи. Замок действительно существовал.

— Она нас заперла! — вскипел Омпракаш. — Что эта женщина о себе думает?

— Должна быть причина. Не кипятись!

— Давай вскроем письмо.

Ишвар вырвал письмо из рук племянника и отложил в сторону. Мужчины попытались снова устроиться с комфортом на диване и закурить биди, но настроение уже было испорчено. В провисшем диване вдруг обнаружились твердые комки. К одежде цеплялись ниточки, напоминая о работе, ждущей в соседней комнате. А часы неумолимо предупреждали: хозяйка вот-вот придет. Совсем скоро их вольной жизни придет конец.

— Она грабит нас, — ворчал Омпракаш. — Надо напрямую связаться с этой компанией. Зачем нам посредник? — Тлеющая сигарета свисала с уголка его рта, отчего он произносил слова еле шевеля губами.

Ишвар снисходительно улыбнулся. Нахально свисающая сигарета, как игрушечное ружье, целилась в Дину Далал.

— Смотри, она скоро придет, а у тебя такое кислое лицо, будто ты съел лимон. — И продолжил уже серьезно: — Она посредник, потому что у нас нет своей мастерской. Она дает нам возможность здесь шить, приносит ткани, получает от компании заказы. А сдельная работа делает нас более независимыми…

— Да перестань. Какая независимость? Она обращается с нами как с рабами. Гребет с нас деньги, и пальцем не пошевелив. Посмотри на ее квартиру. И электричество есть, и вода, все есть. А что есть у нас? Вонючая дыра в трущобе. Никогда нам не собрать достаточно денег, чтобы вернуться в деревню.

— Уже сдаешься? Так ничего в жизни не достигнешь. Надо бороться, Ом, даже если жизнь тебя бьет. — Зажав биди между мизинцем и безымянным пальцем, он раскрытой рукой поднес сигарету к губам.

— Вот увидишь, я узнаю, куда она ходит, — сказал Омпракаш, решительно вскинув голову.

— При таком движении у тебя дым красиво закручивается.

— Только подожди, я узнаю адрес компании.

— Каким образом? Думаешь, она тебе скажет?

Омпракаш вернулся в заднюю комнату и вынес оттуда большие, острые ножницы. Сжимая ножницы обеими руками, он театральным движением проткнул ими воздух.

— Приставим эти ножницы к ее горлу, и она все расскажет.

Дядя дал ему подзатыльник.

— Что сказал бы твой отец, услышь он тебя? Глупые слова вылетают из твоего рта, как строчки из швейной машины. И такие же небрежные.

Омпракаш стыдливо убрал ножницы.

— И все же в один прекрасный день она перестанет быть посредником. Я прослежу ее путь до фирмы.

— Не знал, что ты умеешь проходить сквозь запертые двери, как великий Гогия Паша. Или Омпракаш Паша? — Ишвар прервал речь, чтобы затянуться, выпустил дым через нос и улыбнулся, глядя на сердитое лицо племянника. — Послушай, так устроен мир. Некоторые — в центре, другие — на обочине. Чтобы мечты взрастали и приносили плоды, нужно терпение.