Евгения Вестенра - Goldstream - правдивый роман о мире очень больших денег

Западная практика показывает, что существуют для девушки иные способы найти применение своим силам и возможностям, кроме прожигания лучших лет в замужестве с немилым или невидимым олигархом. Например, освоить какую-нибудь сферу деятельности, востребованную в элитных кругах. Я не имею в виду самую древнюю профессию. Благодаря моей работе я с раннего возраста постигла основополагающую истину: муж-олигарх, может быть, и не сильно нужен, если получить доступ к его деньгам. Или просто к деньгам. Только у олигархов их, по определению, больше, чем у других. Если иметь дело именно с ними — то можно сразу много заработать.

Большие деньги — интересная штука. Это не труд. Чем тяжелее и скучнее труд — тем меньше денег. Их хватит на выживание, или как максимум — на скудное проживание. Большие деньги — это удовольствие. Они водятся там, где красиво и интересно. Они сами не придут, если только с ними не родиться. Зато к ним можно прийти. Если ходить по правильным местам. В таких местах знакомства, встречи, разговоры, общение, если постараться, превращаются в большие деньги. Такие, которых хватит на то, чтобы и дальше жить в красивых местах, общаться с интересными людьми и в процессе получать еще больше денег.

Для веселого проникновения в интересные и полезные общества я искала достойную компанию. На открытии очередной художественной выставки я познакомилась с яркой, общительной, неунывающей и целеустремленной девушкой Кирой. Тоже изначально из Питера и тоже недавно приехавшей в Лондон.

На момент нашего знакомства Кира как раз начинала работать на одного армяно-швейцарского ювелира. И от нее тоже требовалось привлечение русских клиентов.

С приходом новой сотрудницы у владельца до этого никому не известной и ничем не примечательной ювелирной компании дело неожиданно сдвинулось с мертвой точки и пустилось вскачь. Потому что обворожительная и легкая в общении Кира без труда разводила любого «нового русского», который появлялся в радиусе 500 м от нее, на покупку украшений на десятки и сотни тысяч, причем фунтов.

Ювелирно-светский салон, где работала Кира, был расположен на Слоан-стрит — улице самых дорогих бутиков. Так что можно без преувеличения сказать, что от ее заботливого внимания не ускользал ни один приезжий или уже перебравшийся в Лондон соотечественник, накопивший достаточно средств на шопинг в этом месте.

А еще дальновидная Кира с ходу находила общий язык со всеми их женами, любовницами и подругами. И они уже сплоченно, преследуя единую цель, раскручивали мужей и любовников на драгоценные подарки.

— Привет, дорогая, — звонит Кира одной из своих клиенток. — Я тебя поздравляю. Мне позвонил твой муж, у нас с ним состоялся конфиденциальный разговор. Он со мной советовался, что тебе лучше подарить на день рождения. Мы с ним встречаемся по этому поводу в пятницу. Так что приезжай срочно выбирать.

Следующим этапом программы, не давая им успеть опомниться, выступала я. И нашим уже изрядно обалдевшим от такого женского напора жертвам ничего не оставалось, как в завершение открыть своим возлюбленным, а заодно и себе, счета в швейцарском банке. Припрятать уцелевшие капиталы.

После этого все единодушно сходились на мысли, что день удался и настало время отметить и обмыть. Вечером удовлетворенные столь плодотворно проведенным днем клиенты нас знакомили с остальными своими друзьями. И на следующий день весь наш отлаженный спектакль разыгрывался по новой.

У сценария был один альтернативный вариант. Если клиент появлялся сначала у меня — то покупка у Киры совершалась уже после открытия счета. Финал оставался одинаковым всегда.

Моя работа шла своим чередом. Стала понемногу улавливать местный колорит.

Распространенная реакция, когда я говорю, чем занимаюсь:

— Кому вообще нужны швейцарские банки? Мне не нужен никакой счет. Есть русские банки.

И это почему-то происходит еще до того, как я им что-либо предложу. Так, заранее, на всякий случай.

Тут главное — не начинать рассуждать, что любой самый мелкий швейцарский банк принимает каждый год миллиарды долларов из России. А не наоборот. В смысле, швейцарцы не несут каждый год миллиарды в русские банки. Лучше об этом молчать. Обычно вызывает обратную реакцию. Я поняла, что единственно возможное поведение — вообще ничего не доказывать, а побольше кивать и соглашаться. Как ни странно — действует безотказно. Незаметно разговор переходит к выяснению условий по открытию счета, и, как само собой разумеющееся, оговаривается встреча уже непосредственно в банке.