Григорий Луч - И мы солдаты...

— Война — это самое страшное на свете, — говорит он и низко-низко опускает голову. — Фашисты бомбят мирные города, сжигают деревни, убивают людей.

Мы молчим, потрясенные.

— А какие они, фашисты? Звери? Черти?

— А ты видел черта? Что мелешь ерунду!

— Маленькие вы еще совсем, несмышленыши. — Дядя Микола вздыхает, поднимает голову. — В том-то и дело, что фашисты не звери и не черти с рогами, а обыкновенные люди-немцы. И конечно, не все немцы фашисты. Фашисты — это те, кто заставляет свой народ воевать с другими, грабить, убивать.

— А зачем? — возмущается Илюшка.

— Затем, что фашисты хотят подчинить себе весь мир, хотят всех заставить работать на себя.

Нам не все понятно, что говорит дядя Микола, и мы пристаем к нему с расспросами.

— А вы видели фашистов? Хоть на картинке. А они сильнее нас?

Дядя Микола усмехается невесело:

— Не видел, ребятки, но скоро увижу. А кто сильнее — посмотрим. Теперь надо повестки ждать. Получу и уйду на фронт.

— А что это — повестка?

— Бумага такая. На войну зовет.

— И нам ее пришлют? — допытывается Лешка.

— Ну, вы малы еще. Отцам и старшим братьям наверняка повестки придут.

— Жалко, что малы, — вздыхают ребята, — а то бы мы им показали! Ну, ничего, вырастем еще.

— Нет уж, пока вы вырастете, война кончится, — дядя Микола тяжело поднимается и медленно бредет вдоль озера.

Ребята притихли. Каждый занят своими мыслями, невеселыми.

Со стороны деревни бежит женщина — тетя Христина, жена Миколы. Поравнялась с нами. Крикнула на бегу:

— Ребята, беда-то какая! Господи!

Тетя Христина догнала мужа, бросилась к нему, припала и заголосила жалобно.

У нас у всех защипало глаза. Никогда не видели, чтобы так плакали взрослые. Не сговариваясь, мы все бросились к табору. Остановились и молчим. Дядя Микола успокаивает жену.

— Ну, хватит, хватит. Догадываюсь, почему прибежала. Повестка пришла, да?

— Сегодня же, — давясь слезами, прошептала тетя Христина.

— Ну, что же, сегодня так сегодня! — Дядя Микола погладил жену по голове, как маленькую. — Держись молодцом, все будет хорошо, вот увидишь! Верь мне! Слышишь!

Тетя Христина подняла голову и даже улыбнулась сквозь слезы. Дядя Микола повернулся к нам.

— Павел! — обратился он к Пашке, словно ко взрослому. — Ты постарше, посильнее, опять же пионер. Доверяю тебе стадо, а завтра правление найдет другого пастуха. Идет?

Пашка аж побледнел от гордости и волнения. А дядя Микола крепко пожал ему руку и нам всем тоже. Никогда еще взрослые не подавали нам, малышам, руки, а тут сам дядя Микола… Мы даже растерялись и испугались немножко. Да, видимо, война — это действительно что-то страшное и серьезное.

Тетя Христина медленно побрела к деревне, а дядя Микола все стоял, не уходил. Смотрел на озеро, лес, потом сказал нам:

— Ну, так хорошо пасите стадо, надеюсь на вас!

— Не беспокойтесь! — хором закричали ребята.

Ушел дядя Микола, а мы все молчаливо сидели у табора. Какое уж тут веселье!

— Мой отец, может, тоже повестку получил! — вдруг сказал Петя. — Уедет и не попрощаешься! Я побегу.

— И я…

— И я…

— И я…

— А как же стадо? — вспомнил кто-то.

— Пашке же поручили, вот пусть он и пасет.

— Разве одному справиться?

Пашка говорит спокойно, уверенно:

— Идите, идите, я без вас обойдусь.

Надо же! За несколько минут так изменился человек!

— А ты, Петя, побудь со мной, ты же не маленький, — остановил он Петьку, но Петька хнычет, размазывая слезы:

— А если отца без меня заберут?

Пашка махнул рукой.

Все убежали, только пятки засверкали. Остались мы втроем — Пашка, Лешка и я.

— А наш учитель тоже, наверное, уйдет на войну, — вдруг сказал Лешка.

— Конечно, уйдет, все взрослые мужики уйдут.

— Вот хорошо-то будет!

— Это почему же?

— Учителей не будет, и в школу ходить незачем!

— Мне хочется учиться! — говорю я. — А ты, выходит, неучем останешься?

Пашка вдруг разозлился и накинулся на Лешку:

— Сматывайся отсюда, болтун, надоело твои глупости слушать! Постыдился бы в такой день! Дурак и есть дурак.

Лешка замолчал, сгорбился виновато. И правда, дурак, о чем мечтает!

Мы молчим, прислушиваемся: из деревни ветер доносит слова старинной, я ее еще от бабушки слышал, солдатской песни:

…Откуда не возьмись набежали тяжелые темные тучи, закрыли солнце, и сразу стало холодно и зябко.

Мы прижались друг к другу. Я к Пашке, Лешка ко мне. Так-то теплее, вместе.