Эрих Ремарк - Триумфальная арка [litres]

– Мой партнер, – ответил Равич с той же церемонностью, – уже объяснил вам: мы сегодня должны сыграть партию в шахматы. Поблагодарите от нас полковника Гомеса. Весьма сожалею.

Испанец с поклоном удалился. Морозов ухмыльнулся:

– Совсем как мы, русские, в первые годы. Как утопающий за соломинку, из последних сил цеплялись за свои титулы и учтивые манеры. И какую же любезность ты оказал этому готтентоту?

– Как-то раз слабительное прописал. Латинские народы весьма щепетильны в вопросах пищеварения.

– Недурственно! – Морозов снова ухмыльнулся. – Извечная слабина демократии. Фашист в подобном случае прописал бы демократу мышьяк.

Испанец уже подходил к ним снова.

– Позвольте представиться: старший лейтенант Наварро, – объявил он с убийственной серьезностью человека, который явно выпил лишнего, но пока этого не осознает. – Я адъютант полковника Гомеса. Сегодня ночью полковник уезжает из Парижа. Он направляется в Испанию, дабы присоединиться к доблестным войскам генералиссимуса Франко. И в честь этого события желает выпить с вами бокал вина за свободу Испании и ее победоносную армию.

– Старший лейтенант Наварро, – сухо отозвался Равич, – я не испанец.

– Нам это известно. Вы немец. – Тень заговорщицкой улыбки промелькнула на его пьяном лице. – Именно поэтому полковник Гомес и желает с вами выпить. Германия и Испания – друзья.

Равич и Морозов переглянулись. Это становилось забавным. Уголки губ у Морозова подрагивали.

– Старший лейтенант Наварро, – сказал он. – Как ни жаль, но я вынужден настаивать на необходимости завершения нашей партии с доктором Равичем. Результат сегодня же ночью будет телеграфирован в Нью-Йорк и Калькутту.

– Сударь! – надменно произнес Наварро. – Мы ожидали, что вы откажетесь, ведь Россия – враг Испании. Приглашение касалось только доктора Равича. Вас мы пригласили только потому, что вы вместе.

Морозов поставил на свою огромную, как лопата, ладонь выигранного коня и посмотрел на Равича.

– Пора прекратить этот балаган, тебе не кажется?

– Думаю, да. – Равич повернулся. – Полагаю, молодой человек, вам лучше вернуться на место. Вы совершенно незаслуженно пытаетесь задеть честь полковника Морозова, ибо он враг Советов.

Не дожидаясь ответа, Равич снова склонился над доской. Наварро какое-то время стоял над ними, недоуменно таращась. Потом удалился.

– Он пьян и, как многие латиняне, в пьяном виде напрочь лишен чувства юмора, – заметил Равич. – Однако мы отнюдь не обязаны следовать его примеру. Вот почему я решил произвести тебя в полковники. Хотя, сколько мне известно, ты всего лишь жалкий подполковник. Мысль, что этот Гомес старше тебя по званию, показалась мне нестерпимой.

– Помолчи немного, дружок. Со всей этой суетней я, кажется, напортачил в алехинском варианте. Похоже, слона я теряю. – Морозов поднял голову. – Бог ты мой, еще один пожаловал. Второй адъютант. Ну и народ!

– Не иначе это полковник Гомес собственной персоной. – Равич с интересом откинулся в кресле. – Нас ждет дискуссия двух полковников.

– Недолгая, сын мой.

Полковник оказался еще церемоннее лейтенанта. Он начал с того, что извинился перед Морозовым за промашку своего адъютанта. Извинение было милостиво принято. После чего, поскольку все недоразумения вроде бы благополучно улажены, полковник, усугубляя учтивость почти до неправдоподобия, предложил в знак примирения всем вместе выпить бокал вина за генералиссимуса Франко. На сей раз отказался Равич.

– Но как немец, как союзник… – Полковник явно был в замешательстве.

– Полковник Гомес, – сказал Равич, постепенно теряя терпение, – оставим лучше все как есть. Вы будете пить за кого вам вздумается, а я продолжу играть в шахматы.

На лице полковника отразилась мучительная работа мысли.

– Тогда, выходит, вы…

– Лучше не будем уточнять, – остановил его Морозов. – Во избежание дальнейших разногласий.

Гомес вконец запутался.

– Но тогда вы, белогвардеец и царский офицер, должны бы…

– Ничего мы никому не должны. Мы скроены по старинке. Да, мы разных взглядов, но не считаем, что из-за этого надо сносить друг другу башку.

До Гомеса наконец дошло. Он надменно вскинул голову.

– Понятно! – злобно прокаркал он. – Гнилая демократическая…

– Вот что, любезный! – Голос Морозова не сулил ничего хорошего. – Уматывайте отсюда! Вам давным-давно пора было уматывать. К себе в Испанию. В окопы. А то там за вас итальянцы да немцы воюют. Свободны!