Уильям Берроуз - Голый завтрак [litres]

ПРОФ: Итак, джентльмены, на чем я остановился? Ах да, Ма Лотти… Она просыпается, дрожа, на ласковом розовом рассвете, розовом, как свечи на торте в день рождения маленькой девочки, розовом, как сахарная вата, розовом, как морская раковина, розовом, как хуй, пульсирующий в красном свете ебли… Ма Лотти… хм-хм… если не прекратить это бесконечное занудство, ее одолеет старческая немощь, и она составит компанию своей дочери в формальдегиде.

«Поэма о Старом Мореходе» Кольриджа, поэта… Я хотел бы обратить ваше внимание на символичность самого Старого Морехода.

СТУДЕНТЫ: Он говорит, самого.

– В связи с этим обратите внимание на его собственную неаппетитную персону.

– Зря вы это сказали, учитель.

Сотни несовершеннолетних преступников… на него наставлены пружинные ножи, клацающие, словно зубами.

ПРОФ: О, силы земные! – Он отчаянно пытается переодеться старухой в высоких черных башмаках и с зонтом… – Не будь у меня люмбаго – не могу как следует нагнуться, – я бы схитрил, подставив им свою сладкую попочку, как это принято у бабуинов… Если на более слабого бабуина нападает более сильный бабуин, то более слабый бабуин либо (а) предлагает свою, гм, филейную часть, думаю, так это называется, джентльмены, хи-хи, для пассивного совокупления, либо (б) будучи бабуином другого типа, более экстравертным и рассудительным, нападает на еще более слабого бабуина, если сумеет такового найти.

Неопрятная Декламаторша в платье двадцатых годов – похоже, она и спит в нем с тех самых пор, – шатаясь, переходит мрачную, освещенную неоном чикагскую улицу… в воздухе неупокоенным призраком повис мертвый груз Славных Прежних Дней. Декламаторша (проспиртованный тенор): «Найдите самого слабого бабуина».

Пограничный салун: Педрила-Бабуин, наряженный в голубое девчоночье платье, поет смиренным голосом на мотив песни «Лазурно-голубое платье»: «Я слабейший из всех бабуинов».

Профессора и юношей разделяет товарный поезд… Когда поезд проходит, у тех уже толстые животы и ответственные должности…

СТУДЕНТЫ: Мы хотим Лотти!

ПРОФ: Это было в другой стране, джентльмены… Как я уже говорил, мною бесцеремонно завладела одна из моих многочисленных личностей… этих маленьких проказников… рассмотрим образ Старого Морехода без кураре, лассо, балбокапнина и смирительной рубашки, хотя посредством всего этого и удается приковывать к себе внимание публики… В чем состоит его, хм-хм, уловка? Хи-хи-хи-хи… В отличие от так называемых художников современности он не удерживает при себе всех подряд, а значит, не дает повода для скуки и редко причиняет неудобство… Он останавливает тех, у кого нет другого выхода, кроме как слушать, вследствие отношений, уже сложившихся между Мореходом (каким бы старым он ни был) и э-э Брачным Гостем…

Неважно, что говорит Мореход на самом деле… Он может говорить бессвязно, невпопад, даже может производить впечатление неотесанного болвана или старого маразматика. Но что-то происходит с Брачным Гостем, как происходит это в психоанализе, когда это происходит, если происходит. Пожалуй, позволю себе небольшое отступление… один мой знакомый психоаналитик говорит только сам – неважно, терпеливо слушают пациенты или нет… Он делится воспоминаниями… рассказывает неприличные анекдоты (старые) и достигает таких контрапунктов идиотизма, которые и не снились Окружному Управляющему. Таким образом он довольно многословно доказывает, что никогда ничего нельзя добиться на словесном уровне… Этот метод он взял на вооружение после того, как заметил, что Слушатель – Аналитик – не читает мыслей пациента… Пациент – Говорящий – читал его мысли… То есть у пациента появляется экстрасенсорная осведомленность о снах и замыслах аналитика, тогда как аналитик контактирует с пациентом только посредством лобных долей мозга… Такой подход характерен для многих агентов – они печально известны как словоохотливые зануды и плохие слушатели…

Джентльмены, я метну бисер: Вы больше сможете узнать о человеке, говоря, нежели слушая.

Отовсюду сбегаются свиньи, а Профессор мечет во все стороны огромное количество бисера…

– Вот это колосс! Я и ноги-то ему лизать недостоин, – говорит самый жирный из боровов.

– Да они же глиняные.

Эй-Джей обращается к гостям:

– Пизды, хуи, а также те, что и нашим и вашим, сегодня я представляю вам всемирно известного импресарио «голубого» кино и коротковолнового телевидения, единственного и неповторимого Великого Бейсуку!