Виктор Пронин - Как много в этом звуке…

— Слушай, — сказал он хрипло, — там, в магазине… один тип… вроде в твоем пальто… Пошли!

Мы быстро спустились вниз, перебежали через дорогу и, стараясь не обращать на себя внимания, будто бы не торопясь, вошли в магазин. Парень, о котором говорил Толик, уже отстоял очередь у кассы и теперь с чеком шел к колбасному отделу. Среднего роста, худощавый, смуглый, он задумчиво смотрел на продавца, а та под его взглядом никак не могла уравнять стрелку весов. Пальто на нем было мое. Возле кармана темнела маленькая дырочка — как-то в автобусе я зацепился за отогнутый уголок жести.

— Извините, — сказал я, — но это мое пальто.

На его лице промелькнуло выражение, которое можно было бы истолковать словами: «Ну вот, я так и знал!»

— Вы уверены? — спросил он. — Чье же тогда пальто на вас?

— А вот этого товарища, — показал я на Толика. То, что на мне пальто с чужого плеча, и так было видно — плечи болтались где-то возле моих локтей.

— Так что вы хотите?

— Как что?! Не могу же я все время ходить в этом балахоне!

— А! — протянул он. — Пожалуйста. — И начал расстегивать пуговицы. — Я не думал, что для вас это так важно.

И тут Толик проявил юридическую грамотность.

— Нет-нет, — запротестовал он. — Так не пойдет. Давайте-ка прямо в пальто отправимся в одно место.

— Куда же именно?

— В милицию. Здесь недалеко.

— Зачем?

— Там разберемся. Там мы во всем разберемся — чье пальто, почему пальто, зачем пальто и так далее.

— А разве мы в чем-то не разобрались? — повернулся парень ко мне.

Возможно, это было негражданственно, но мне не хотелось идти в милицию и снова проводить целый день за составлением протоколов, за показаниями, опознаниями. Но Толик настоял на своем. Цепко ухватив вора за локоть, он так и не выпустил его, пока мы снова не оказались в кабинете знакомой женщины.

Сашка вел себя, по словам Толика, глупо. Он тут же во всем сознался, хотя гостиничная дежурная ни за что не хотела признать в нем ночного грабителя. «Не признаю», — твердила она даже после того, как Сашка напомнил ей детали своих похождений.

— И старуха тоже глупо ведет себя, — сказал Толик.

— Почему? Может, она в самом деле не помнит его?

— Не имеет значения, помнит или нет. Этот тип возьмет и скажет, что пальто купил на базаре в прошлое воскресенье. И все. Его придется отпустить. А весь убыток, и твой, и мой, оплатит старуха. Из своих трудовых доходов, между прочим.

— Что же ей делать?

— Не знаешь — молчи. Не помнишь — не настаивай. На нет и суда нет.

Вышло так, что Сашка совершил то самое преступление, которого ждал Толик. По юридическим канонам он не имел права защищать его, поскольку сам оказался потерпевшим, но, чтобы ускорить дело, я сказал, что пропавшие вещи принадлежат мне. И пальто, и шапка.

Прошло несколько дней, и как-то вечером, когда в город, как обычно, с сопок хлынула тайга, я, остановившись на перекрестке перед красным светом, вдруг увидел, что рядом со мной стоит Сашка в кожаной куртке и берете. Он тоже узнал меня, усмехнулся.

— Привет, — сказал я.

— Привет.

— Что нового?

— Ты хочешь спросить, что я спер нового и у кого?

— Да нет… Просто так. Тебя оправдали?

— Как меня могли оправдать, если суда еще не было? Отпустили под расписку.

Дальше мы пошли рядом.

— Слушай, Саша, ну, понимаю, можно было пальто спереть, но на кой ты его надевал?

— А! — Он махнул рукой. — Решил посмотреть, что получится. Везучий я или нет… Оказалось — не очень. Этот дружок твой, адвокат, не говорил, сколько мне дадут?

— Не больше трех. Но и это вряд ли… Года два-полтора…

— Это уже лучше, — вздохнул Сашка.

— Он сказал, что по-разному может сложиться… Как общественный обвинитель себя поведет, ну, который от твоей организации.

— О! На это надеяться не стоит. Раз проворовался, то какой разговор… припомнят и опоздания на работу, и… Опять же не женился… Да, был у меня и такой прискорбный случай. Должен был я жениться на нашем диспетчере. Хорошая девушка, и все, что нужно, у нее на месте, но совершила грубую ошибку — познакомила со своей подругой. И как раз накануне свадьбы, когда все технические службы аэропорта готовились к торжеству. А я того… ушел в сторону. Аморалка налицо.

— Что же случилось с невестой?

— Озверела девка. Никогда не думал, что в каких-нибудь пятидесяти килограммах может быть столько злости. Пошла по начальникам, написала моей бабке в Ростов, раздобыла медицинскую справку…

— У нее что… ребенок?