Виктор Пронин - Как много в этом звуке…

— Что вы делаете, Варахасин? — спросил управляющий в полной тишине.

— Работаю. А вы?

— А я смотрю, как вы пьете.

— Тоже хотите? Пожалуйста. — Варахасин вылил остатки коньяка в стакан и придвинул его к краю стола. И продолжал рассматривать бумаги.

— Зайдите ко мне, Варахасин, — сказал управляющий и направился к двери. — У меня в кабинете сидит ваша жена.

— Жена? — Варахасин посмотрел на часы. — Ей же пора на работу… — Он допил коньяк и, сунув испорченные документы в корзину для мусора, направился к двери. Но у самого порога его шаг сбился, Варахасин пошатнулся, попытался схватиться за ручку двери, но промахнулся. Рука его скользнула по воздуху, и он опрокинулся навзничь.

Очнулся Варахасин у себя дома, в кровати, в своей пижаме. Над ним склонилось заботливое и встревоженное лицо Таисии. Чуть в стороне Варахасин увидел человека в белом халате. Врач был лыс и улыбчив.

— Ну вот мы и проснулись, — сказал врач мягким воркующим голосом. — Вот нам уже и хорошо.

— Игнатий, — всхлипнула Таисия. — Как ты себя чувствуешь?

— Плохо, — сказал Варахасин. — Но это хорошо. Я влюбился, Таисия. Я влюбился и не знаю, как мне быть.

— Как же помочь тебе, Игнатий? Ведь с этим надо что-то делать!

— Да, я знаю, это большая беда. Я уже не могу…

— Может быть, с ней поговорить? Пусть бы она уехала куда-нибудь, а?

— Не поможет, — слабым голосом ответил Варахасин. — Я поеду следом. Я за ней куда угодно поеду.

— А если тебе уехать куда-нибудь? На полгода, на год?

— Не получится, Таисия. Она приедет, она найдет меня.

— А если ей выговор объявить или на товарищеский суд вызвать?

— Это ее только рассмешит. И меня тоже, — упавшим голосом ответил Варахасин. — Нет-нет, ничего не получится. Я пойду… помоги мне встать… Я должен идти, иначе я умру…

— Куда?! — воскликнула Таисия с ужасом.

— К ней. Где мои туфли?

— Может быть, ее сюда пригласить?

— Нет, нам удобнее встретиться на улице. Смотри, какая ясная осень. — Лицо Варахасина осветилось радостью предстоящей встречи. Солнечный луч, отраженный от желтой листвы клена, упал ему на лицо, и оно сделалось даже розовым.

— Есть еще один выход. — Врач поднялся и подошел к кровати, поставив рядом с собой блестящую никелированную кастрюлю. Варахасин сразу почувствовал опасность, исходящую от этой железной банки. В это время раздался телефонный звонок.

— Это она! — воскликнул Варахасин. — Дайте мне трубку! Дайте, не то мне будет плохо, я могу умереть… — Действительно, он побледнел и без сил откинулся на подушку. Таисия поднесла трубку к самому его уху, но уже раздались частые гудки отбоя. — Она сейчас позвонит снова, — прошептал Варахасин. Через минуту снова раздался звонок.

— Как ты? — спросила Алиса.

— Ничего… Какой ты молодец, что позвонила… Уже лучше. Говори, говори, мне сразу стало лучше.

Минут через пять Варахасин положил трубку на рычаги телефона, стоявшего на кровати, и облегченно перевел дух. Врач сделал знак Таисии, и она вышла из комнаты.

— Есть еще один выход, — повторил врач, открывая свою кастрюлю.

— Какой? — настороженно спросил Варахасин.

— Укол. Безобидный, безболезненный укол. И все пройдет. Сейчас многие прибегают к этому средству. Иначе жизнь бы стала невозможной. Непредсказуемой. Мы не можем этого допустить. Я сделаю вам укол, и вы проснетесь здоровым человеком. Вы будете радоваться жизни, станете румяным и веселым, и ваши друзья снова вернутся к вам. И ваша жена…

— Я не хочу выздоравливать! — закричал Варахасин, увидев в руках врача большой прозрачный шприц с кривоватой иглой на конце. — Я хочу болеть дальше! — кричал Варахасин, а врач тем временем достал стеклянную ампулу, напоминающую по форме бутылочку, с хрустом надломил ей горлышко и погрузил кривую иглу в желтоватую густую жидкость. Вставив большой палец в железное блестящее кольцо, он втянул всю жидкость в шприц, отвел его в сторону, нажал на кольцо. Желтый фонтанчик ударил из иглы, сверкнул на солнце, и об эту искру опять обожглось настороженное сознание Варахасина.

— Я ненавижу себя здорового и веселого, доктор! — воскликнул Варахасин. — Я боюсь того человека, в которого вы хотите меня превратить! Он мне противен! От него можно ожидать всего, чего угодно. Он убьет меня!

— Все так говорят, — улыбнулся врач, показав белые острые зубы. — А потом благодарят, подарки приносят, конверты…

— Стану глупым и угодливым, буду лукавить, льстить и обжираться! Я превращусь в животное! Я уже был животным, я знаю, что это такое! Пощадите же человека, который начал просыпаться во мне!