Эдвард Долник - Похищенный шедевр, или В поисках “КРИКА”

Нилл Малвихилл — деловой партнер Кэхилла. Чарльз Хилл, которому удалось найти и вернуть две наиболее ценные картины, украденные бандой Кэхилла, вел переговоры с Малвихиллом. В 2003 году застрелен в Дублине.

Один из немногих воров похищавший произведения искусства ради собственного удовольствия, — француз Стефан Брейтвизер (на фото слева), официант в ресторане. Зимой 2004 года его арестовали за похищение произведений искусства на сумму один миллиард четыреста миллионов долларов. Узнав об аресте сына, мать Брейтвизера избавилась от вещественных доказательств. Порвав картины на мелкие кусочки, она вынесла их в мусорный контейнер, а скульптуры и другие произведения выбросила в канал.

На фотографии (внизу) полиция осматривает частично осушенный канал в поисках выброшенных произведений.

Аркан, сербский националист и военный преступник, по некоторым данным, был причастен к похищению двух картин Тёрнера, общей стоимостью восемьдесят миллионов долларов, привезенных во Франкфурт на выставку. На фотографии Аркан позирует со своими «тиграми», держа за загривок живого тигренка. В наше время произведения похищают не влюбленные в искусство воры, такие, как Адам Ворт, а жестокие преступники вроде Аркана и Мартина Кэхилла.

После очередного похищения шедевра возникают слухи о подпольном коллекционере, реальном Томасе Крауне, собирающем украденные произведения. Подобные истории любит Голливуд, но не Чарльз Хилл. Он скорее верит в существование таких воров, как Стефан Брейтвизер.

Однако, по некоторым данным, диктатор Уганды Иди Амин (на фото справа) собрал коллекцию шедевров, украденных из музеев по его заказу.

Крупнейшая кража в истории была совершена из Музея Изабеллы Стюарт Гарднер в Бостоне. Грабители похитили одиннадцать произведений, оцененных в триста миллионов долларов. Преступление до сих пор не раскрыто. На фото: внутренний дворик музея. ФБР объявило вознаграждение в размере пяти миллионов долларов, но десять лет спустя было вынуждено признаться в собственной беспомощности, а еще три года спустя заявило о том, что перспективы возвращения картин так же туманны, как и десять лет назад.

— Энгер время от времени кого угодно мог довести до белого каления, — смеется детектив. — Но иногда он выглядел забавно.

Двенадцатого апреля, через два месяца после похищения картины «Крик», у звезды уголовного мира появился первенец. Счастливый отец через объявление в газете «Дагбладет» известил всю норвежскую полицию о том, что его сын появился на свет «с криком!».

6 мая 1994 года

У Чарльза Хилла оказалось больше проблем с полицией, чем у Пола Энгера. Первоочередной задачей оставалось нахождение «Крика» и возвращение шедевра в музей, прочее, в том числе и арест похитителей, отходило на второй план. Детектива интересовало не «кто это сделал», а «где украденное произведение». Лишь немногие коллеги соглашались с подобной расстановкой приоритетов. Сосредоточенность не на преступниках, а на картинах, по мнению оппонентов, играла на руку грабителям. Такие заявления всякий раз вызывали у Хилла приступ ярости, и он обвинял «этих бюрократов в близорукости».

Быстро найти картину и арестовать преступников — большего и желать трудно. Для сыщика Скотленд-Ярда не стоял вопрос, что важнее: на полгода посадить преступника в тюрьму или найти творение Брейгеля, чтобы им смог любоваться весь мир.

Как случилось, что «Крик» оказался в руках артдилера и его клиента, мало интересовало Хилла. После неудачи в отеле предстояло заново проделать огромную работу. Первая встреча с Ульвингом и Йонсеном, несомненно, прошла очень удачно, а когда Уокер показал продавцу деньги, злоумышленник долго не мог успокоиться. Однако полицейская конференция и агенты в гражданской одежде поверх пуленепробиваемых жилетов спугнули норвежский дуэт.