Черил Холт - В постели с дьяволом

Кимберли забралась на меня сверху, так что наши обнаженные тела полностью соприкасались. Ее живот, бедра, равно как и груди, прижимались к моим. Эти прикосновения вызывали у меня запретный восторг, ощущения были гораздо приятнее, чем следовало бы, и меня снова передернуло от отвращения.

Она изогнулась так, чтобы касаться меня своей чисто выбритой киской, и тут до меня дошло, что она, скорее всего, побрилась специально по просьбе Джордана.

Насколько хорошо они были знакомы? Неужели Джордан встречался с ней за моей спиной?

— Давай покажем ему настоящее шоу, — промурлыкала она и рассмеялась своим похотливым смехом, который так меня раздражал. — Когда мы закончим, ты получишь его доведенным до кондиции.

Она попыталась поцеловать меня взасос, но я увернулась, и она звонко чмокнула меня в щеку. Из глаз брызнули слезы (ничего не могла с собой поделать), и я откатилась от нее подальше. Сердце билось как бешеное, в желудке что-то колыхалось. Я боялась, что меня сейчас вырвет прямо на пол.

Я была крайне измучена, все казалось неправильным: мой выбор, решения, которые я принимала. Я не хотела так больше жить, не хотела все время быть на пределе. Поначалу наш с Джорданом роман будоражил кровь, приятно возбуждало его восхищение, но теперь не осталось ничего, кроме жуткой усталости.

Не было ни секунды затишья, никаких простых ситуаций. Весь роман — одна сплошная кульминация чувств, нездоровая тяга, вредное, больное пристрастие. В данный же момент мне хотелось оказаться одной, вдали от них обоих.

Я всегда была такой мягкой и податливой, вот он, вероятно, и посчитал, что меня можно и к этому склонить, заставить пасть еще ниже. Но здесь он ошибся, перегнул палку, потребовав невозможного.

Я многое могла и готова была для него сделать, но не это.

Ошеломленная, потрясенная, я села на кровати, а у Кимберли хватило наглости снова ко мне придвинуться. Она погладила меня по плечу.

— Не бойся, Мэг. Будет здорово.

— Еще раз ко мне прикоснешься — я тебе руку сломаю.

— Расслабься. От тебя ничего не требуется, я все сделаю сама.

Она стала на колени, обняла меня сзади и сжала пальцами сосок. Я стряхнула ее с себя, вскочила и уставилась на Джордана. Я была настолько разъярена, что, будь у меня в руках пистолет, я бы тут же его пристрелила.

— Убери ее отсюда.

— Но я так хочу, Мэг, — сказал он очень тихо, очень серьезно. Его синие-синие глаза молили об уступке. — Я хочу, чтобы ты сделала это для меня.

— Убери ее отсюда к чертовой матери!

Я завизжала так пронзительно, что едва не порвала голосовые связки. Затем побежала в ванную и изо всей силы захлопнула за собой дверь. Я закрылась на задвижку и стала метаться по комнате, как пойманный зверь в клетке.

Отчаяние вызвало какое-то легкое помешательство: я глухо стонала и рвала на себе волосы. Не знала, что делать, не знала, куда идти и что будет дальше. Я понимала, что мне с ним не по пути, и, тем не менее, порвала все связи, сожгла все мосты. У меня даже не было подруги, которая разрешила бы мне перекантоваться у нее на кушетке.

Возможно, именно в таких ситуациях люди решаются на самоубийства: наступает момент, когда они вдруг осознают, насколько одиноки в этом мире.

Я остановилась, оперлась ладонями о столик и глянула на свое жуткое отражение. После ресторана у меня не было сил принимать душ, и я завалилась в постель, не умывшись: по щекам тушь, волосы дыбом, будто я пыталась вырвать их с корнем. Я была тощей как шпала, ребра и тазобедренные кости торчат.

Я выглядела как сумасшедшая.

У меня подкосились ноги, и я рухнула на пол. Голая и холодная, я лежала в каком-то оцепенении. Не глядя нащупала полотенце, стянула его с перекладины и накинула на себя.

Я свернулась калачиком, удивляясь, как человек, будучи настолько несчастным, все еще остается живым. Я мечтала о том, чтобы сердце перестало биться или чтобы я могла просто взять и растаять в воздухе. Но на это у меня не хватило везения.

«Что мне делать? Что мне делать? Что мне делать?»

Это заклинание звучало в голове. Наконец меня перестало трясти мелкой дрожью, и я уснула.

Спустя некоторое время щелкнул замок, дверь отворилась и вошел Джордан. Он взял меня на руки и отнес на кровать. По крайней мере, полагаю, что так оно и было. Я была настолько обессилевшей и потерянной, что уже ни в чем не была уверена. Он уложил меня, укутал, как маленького ребенка, затем выключил лампу и примостился рядом. Он прижался ко мне своим обнаженным теплым телом, обняв сильными руками. Он нежно меня гладил, шептал ласковые слова, которые действовали убаюкивающе, погружая в более глубокий сон.