Леонид Прожогин - «... И места, в которых мы бывали»

Посоветовавшись с Лисиным и Скороделовым, я решил поправить наши дела за счет горного отряда, благо, он стоял на Большой Каменке в пяти километрах от нас. И я знал, что у них всего навалом: и тушенки, и сгущенки, и разных супов в банках, есть даже картошка, которую их начальник Николай Гудошников выпросил прямо с огорода завхоза Феоктиста. Написал Гудошникову записку, позвал двух друзей — Алика Кильдеева и Володю Яка, приказал им взять рюкзаки и отправляться к горнякам. Эти двое ребят были полной противоположностью друг другу. Первый, Алик, бывший студент-геолог Иркутского университета, отчисленный за какие-то прегрешения, был невероятной помесью азербайджанца и бурятки. Но унаследовал преимущественно отцовские гены: был черен, высок, строен и имел взрывной кавказский характер. Никаких признаков монголоидности от своих бурятских предков он не получил. Як, напротив, был рыжеват, коренаст, голубоглаз и происходил из эстонской ссыльной семьи, относившейся к первой волне ссылок прибалтов (1940-41 годы). Характер имел не то чтобы «нордический», но довольно флегматичный, временами был непробиваемо ленив и, что греха таить, просто туповат. Как-то по приезде на новый лагерь он спросил у Скороделова:

— А где здесь север?

Получив ответ, заметил:

— А у нас в Мурте вон там, — и показал на запад под смех публики.

Алик как-то сразу взял его под свою опеку и не позволял многочисленным острякам потешаться над парнишкой. В этот раз можно было не брать их в довольно короткий дневной маршрут, и я уже утром задумал эту депутацию к горнякам. Потому они весь день провели в лагере вместе с радисткой, как бы охраняя ее. Когда же получили задание на поход, сначала было заартачились.

— Почему именно мы? — спросил Алик.

— Потому, что именно вы весь день отдыхали, а остальные работали.

— Где их, тех горняков, искать, да еще к вечеру? — проворчал Як.

— Искать нечего, они стоят на левом берегу Каменки в пяти километрах выше устья Малой. Как из нее выйдете, поворачивайте направо и идите, пока не увидите палатки. Отдадите записку, загрузите продукты, там написано, какие, и назад. Мы вас ждать будем, а то еще и встретим.

Недовольные парни, которым я бессердечно испортил вечер, не дав поиграть в «подкидного дурака» с девчатами, вскоре исчезли в узком устье долины. Там с обеих сторон высилось по сопке, над которыми сейчас, как и весь день, висело серое осеннее, но сегодня не дождливое небо. Тем не менее некоторые из нас сегодня основательно вымокли, когда, возвращаясь из маршрута, переходили вброд Большую Каменку. Особенно досталось Борису Скороделову, который поскользнулся на камне посреди реки и плюхнулся в воду всем своим немаленьким телом. Сентябрь — не июль, когда такое купание просто приятно, потому там, на берегу, он только выжал энцефалитник да вылил воду из сапог, а сушиться по-настоящему пришлось в лагере у костра. Другие повесили там же на специально для того сделанных вешалках штаны, носки и портянки. Мы с Лисиным, зная о предстоящем броде, ходили в болотных сапогах и в сушке не нуждались.

Поэтому, отправив «депутацию», мы с ним забрались в мою палатку, развернули топографическую карту и нашу «карту фактического материала» (ее ведут все геологи на полевых работах) и занялись планированием дальнейших работ. Сезон кончался, с заданием мы, в основном, справились, впереди маячили премии и отпуска, надо было только достойно завершить дело. Вот об этом «достойно» мы и думали.

Но последим за нашими делегатами, тем более что сами они отнюдь не скрывали происшедшего, хотя хвастаться было вовсе нечем.

Выйдя из долины Малой Каменки и повернув направо, они не спеша продвигались по торной тропе и, как ни медленно шли, вскоре преодолели половину расстояния. Им захотелось перекурить. Для этого они поднялись с бичевника, от воды, на коренной берег, покурили и тут обнаружили, что сидят у подножия высокого косогора, покрытого мхом и сплошным ковром вечнозеленого брусничника, обильно усыпанного крупными спелыми ягодами. Естественно, они соблазнились, да и кто устоял бы перед таким подарком природы! Вот и двинулись зигзагами вверх по косогору. Ягоды они не собирали — незачем было. Горняков таким подарком не удивишь, да и в нашем лагере все брусникой были сыты по горло. Брали ягоду они в соответствии со своими характерами: Алик набирал горсть и отправлял ее в рот, а Як, поначалу тоже действовавший так же, потом заленился и ел ее просто по-звериному — ползал и ловил открытым ртом сочные гроздья.