Линт Де - Страна грез

- Нет, - сказала она, - я хотела спросить - зачем это им?

- Магия их притягивает.

- А во мне есть такая магия? Магия, которая притягивает тайны?

Глаза Лусвен блеснули из-под вуали - она долго и пристально поглядела на Эш.

- Тебе стало бы от этого лучше?

Эш пожала плечами.

- Не знаю. Во всяком случае, жизнь стала бы чуть-чуть интереснее. Понимаешь, я смотрю на то, что происходит вокруг меня в реальном мире, и я думаю, что же из всего этого - для меня; и у меня выходит, что ничего. А с магией я бы по крайней мере... ну, я не знаю. Я смогла бы, наверное, что-нибудь изменить.

Эш подумала о своей маме. Магия могла бы вернуть ее, разве нет? А тогда все стало бы снова, как при ней. А не наперекосяк, как сейчас.

- Твоя беда - в твоем отношении к вещам, - сказала Лусвен.

Эш глянула на нее. Еще эта вот феечка будет ей об этом говорить? Какого рожна?!

- Типа того, что ты что-то об этом знаешь? - спросила она.

- Я знаю, что жизнь была к тебе сурова, - начала Лусвен.

Эш рассмеялась коротко и невесело:

- Да, уж ты-то знаешь!

- Знаю, - сказала Лусвен. - Со мною было то же, что и с тобой. Моя мать умерла, когда я была ребенком. Мой отец бросил меня. И то, что с тобой сейчас, со мной тоже было. Я тоже ходила по миру, сжав кулаки и отчаянно пытаясь хоть куда-нибудь пристроиться. И ничего не получалось, потому что в моей голове было такое, чего остальные просто не могли себе представить. Как мне кажется - насколько я помню, как это было у меня в твоем нынешнем положении - перед тобой на выбор два пути. Ты можешь позволить своей тоске утопить тебя и провести остаток жизни в такой же пустоте и бесполезности, как сейчас, или даже хуже; и ты можешь стать чем-то.

Эш захотела спросить Лусвен, что же случилось с ее матерью. Она захотела посочувствовать ей, разделить ее боль, и может быть, ей самой стало бы легче, но все та же беспричинная злость не дала ей разрушить те стены, которые она возвела между собой и остальным миром. А стены ей были необходимы. Потому что если пустить кого-нибудь к себе, то будет только больнее. Выжить можно только так, только защищаясь, сама за себя.

Два желания боролись друг с другом. Эш чувствовала, как одна часть ее тянется к Лусвен - та мягкая часть, та сердцевина, спрятанная под жестким панцирем, тот ребенок, которого били по голове слишком часто. Но стоило Эш заговорить, как на губах ее появилась злая усмешка:

- Да-а? - сказала она. - Например, чем?

- Ты уже сейчас делаешь такое доброе дело - ты помогаешь своей кузине.

- Большое дело! Типа того, что миру будет большая польза от того, что я помогу нашей маленькой Мисс Солнышко!

- Ты могла бы кое-чему научиться у нее, - сказала Лусвен.

Точь-в-точь то же самое говорили Эш и в школе. Почему бы тебе не взять пример со своей сестры? У тебя такие способности, а ты их разбазариваешь.

И врач, к которому отправляли ее тетушка и дядюшка, был не многим лучше.

- Надоело мне до смерти слышать про Нину! - воскликнула Эш.

- Она хорошая.

- А я - плохая?

- Я этого не говорила.

- Ну конечно, быть такой, как она, легко! Ей везет в жизни.

- Что ты имеешь в виду? - спросила Лусвен. Голос ее был спокоен и тих. И из-за этого, из-за того, что, бог весть, зачем, Лусвен, казалось, на самом деле было нужно все это, Эш почувствовала, как на глаза ее наворачиваются слезы.

Я не буду плакать, поклялась она. Я не заплачу.

Но у нее так заныло в груди, что стало трудно дышать, и она поняла, что теряет последнее самообладание.

- Ничего, - выдавила она. - Давай... Давай оставим это...

- Но...

Это было уже слишком.

- Да хотя бы то, что ее родители любят ее! Ясно? Это ты хотела услышать? Они не говорят ей "ты нам не нужна", и не... не уходят и не возвращаются...

Плотину прорвало. Эш отвернулась, и слезы потекли по ее щекам. Лусвен дотронулась до нее, но Эш сбросила ее руку.

- Не трогай меня!

Она отодвигалась, пока не оказалась на краю обрыва, вздрагивая всем телом и плача. Лусвен не подходила ближе. Она стояла, обхватив себя руками, и ворон, нахохлившись, сидел у нее на плече, а ястреб кружил над ней, вскрикивая тревожно и странно.

- Твоя мама любила тебя, - тихо сказала Лусвен.

Эш только заплакала сильнее.

- Ты же веришь в это, правда?

Эш могла только кивнуть. Плач не утихал.

- А твой отец - просто ничтожество, раз ты ему не нужна.

- Легко тебе... гово... рить...

- Перестань, Эш, - сказала Лусвен. Она сделала несколько шагов к Эш, и голос ее был словно бальзам на раны. - Мир полон таких, как он. Таких, которые думают только о себе. Таких, которые не желают отвечать за то, за что должны. Таких, которые не могут любить...