Сад Де - Краткая летопись жизни и творчества маркиза Де Сада

БИБЛИОГРАФИЯ НАИБОЛЕЕ ЗНАЧИТЕЛЬНЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ МАРКИЗА ДЕ САДА

Первая дата - время написания или первого прижизненного издания, вторая - первого издания после смерти автора.

1782 - Диалог священника с умирающим - 1926

1785 - Сто двадцать дней Содома, или Школа разврата - 1904-1931-35 (Морис Эне)

1787 - Несчастья добродетели (1-я редакция "Жюстины") - 1930

1788 - Жюстина, или Несчастная судьба добродетели (2-я редакция). Издана в 1791 г.

до 1788 - Алин и Валькур, или Философский роман. Издан в 1793 г.

1788 - Дорси, или Капризы судьбы - 1881

1787-88 - Сказки, басни и фаблио - 1926

1787-88 и 1799 - Любовные преступления, героические и трагические новеллы, предваряемые Мыслями о романе - 1799

1791-93 - Политические труды: Послание парижских граждан королю Франции, Секция Пик, Наблюдения, предложенные административной ассамблее Больниц, Мысли о способах утверждения законов и т. п. - 1791-93

после 1790 - Философия в будуаре. Издана в 1795 г.

после 1790 - Новая Жюстина, или Несчастная судьба добродетели, сопровождаемая Историей Жюльетты, ее сестры, или Успехи порока - Издана в 10 томах в 1797 г.

после 1790 - Окстиерн, или Несчастья развратной жизни - 1799

1800 - Обращение автора "Преступлений любви" к Вильтерку, презренному писаке - 1800

после 1803 - Заметки к "Дням Флорбеля" под заглавием "Последние наблюдения и замечания к данному великому труду" - 1965

1812 - Аделаида Брауншвейгская, принцесса Саксонская - 1813

1813 - Тайная история Изабеллы Баварской, королевы Франции - 1953

ФРАГМЕНТ ИЗ КНИГИ АЛЬМЕРА "МАРКИЗ ДЕ САД"

"Д. А. Ф. Сад, литератор; членам Сенатской комиссии о личной свободе.

Сенаторы!

Сорок месяцев я нахожусь в самых жестких и несправедливых оковах.

Заподозренного с 15 вантоза IX года в сочинении безнравственной книги, чего я никогда не делал, меня не перестают с того времени держать в разных тюрьмах, не предавая суду, чего я только ни желаю, и что является для меня единственным способом доказать свою невинность.

Стараясь найти причину такого произвола, я открыл наконец, что это гнусные интриги моих родных, которым я во время революции отказал в участии в их происках и убеждении которых не разделял. Озлобленные моей постоянной и неизменной преданностью моему отечеству, испуганные моим желанием привести в порядок мои дела, расплатившись со всеми кредиторами, от разорения которых эти бесчестные люди могли бы выиграть, они воспользовались оказанным им доверием и разрешением возвратиться во Францию, чтобы погубить того, кто им не сопутствовал в бегстве из отечества. С этого времени начинаются их ложные обвинения, и с тех пор я в цепях.

Сенаторы! Новый порядок вещей делает вас судьями и вершителями моей судьбы; с этого момента я спокоен, так как эта судьба, столь несчастная, находится теперь в надежных руках людей таланта, мудрости, справедливости и ума".

Руки людей "таланта, мудрости, справедливости и ума" не оказались такими услужливыми, как рассчитывал маркиз де Сад. Без сомнения, многие из этих просвещенных стариков, которых он считал распорядителями своей судьбы, читали его "Жюльетту".

Четыре года спустя в прошении, помеченном 17 июня 1808 года, маркиз де Сад уже обращается прямо к Его Величеству императору:

"Государь!

Господин де Сад, отец семейства, среди которого он, к своему утешению, видит сына, отличавшегося в армии, влачит почти двадцать лет последовательно в различных тюрьмах самую несчастную жизнь. Ему семьдесят лет, он почти слеп, страдает подагрой и ревматизмом в груди и желудке, который причиняет ему ужасные боли; удостоверения врачей Шарантона, где он в настоящее время находится, доказывают справедливость всего изложенного и дают право просить освобождения".

Этот неисправимый проситель нашел, как оказывается, наилучшее средство вынудить освободить его из Шарантона.

Он сделался там невыносимым.

Больница то и дело оглашалась его бешеными криками. Он беспрестанно злоупотреблял снисходительностью и терпением господина де Кульмье, который не решался ему дать надлежащий отпор.

Циник и пьяница под старость, теоретик порока, так как быть практиком он был уже не в состоянии - маркиз стал предметом всеобщего презрения.

Господин де Кульмье (директор больницы в Шарантоне) мирился с этим, но главный доктор Руайе-Колар взглянул на это дело серьезнее.

Он счел своим долгом уведомить министра полиции Фуше и написал ему письмо от 2 августа 1808 года, которое является одним из самых подробных документов о пребывании маркиза в Шарантоне.