- А я-то, ежедневно встречаясь с вами, даже и не подозревал ни о чем, сэр! - сказал Джон Каркер. - Если бы Хэриет могла угадать ваше имя...
- По правде сказать, Джон, - перебил гость, - я скрыл его по двум причинам. Не знаю, достаточно ли было бы одной первой: человек не вправе принимать благодарность за добрые намерения, и я решил не открывать своего имени, пока мне не удастся оказать вам какую-нибудь реальную услугу. Вторая причина заключалась в том, что у меня всегда мелькала надежда, не смягчится ли ваш брат по отношению к вам обоим. А если бы такой подозрительный и настороженный человек обнаружил мое дружеское к вам расположение, это могло послужить роковым поводом для нового разрыва. Я решил, рискуя навлечь на себя его неудовольствие - но это не имело бы для меня никакого значения, дождаться удобного случая и ходатайствовать о вас перед главой фирмы; но в результате таких событий, как смерть, помолвка, свадьба и семейные неурядицы, у нас в течение долгого, долгого времени единственным начальником был ваш брат. А лучше было бы нам иметь вместо него сухой пень, - добавил гость, понизив голос.
Казалось, он сознавал, что эти слова вырвались у него невольно, и, протянув одну руку брату, а другую сестре, продолжал:
- Теперь я сказал все, что хотел сказать, и даже больше. Надеюсь, вы понимаете и верите, что самого главного не скажешь словами. Настало время, Джон, - хотя настало оно благодаря весьма прискорбному происшествию, - когда я могу оказать вам помощь, не мешая тому делу искупления, какое длилось столько лет, ибо сейчас вы освобождены от него не по своей воле. Час уже поздний, больше я не прибавлю ни слова. Вы, Джон, будете хранить доверенное вам сокровище, не нуждаясь в моих советах или напоминаниях.
С этими словами он встал, собираясь уйти.
- Ну, Джон, идите вперед со свечой, - добродушно прибавил он, - и не говорите того, что вам хочется сказать. - Джон Каркер был глубоко растроган, и он охотно излил бы свои чувства, будь у него эта возможность. - А мне позвольте потолковать с вашей сестрой. Хотя при данных условиях ваше присутствие кажется вполне естественным, но нам уже случалось беседовать наедине, в этой самой комнате.
Проводив его взглядом, он ласково повернулся к Хэриет и, понизив голос, заговорил изменившимся и более серьезным тоном:
- Вы хотите задать мне вопрос о человеке, чьей сестрой вы имеете несчастье быть.
- Я боюсь спрашивать, - сказала Хэриет.
- Вы несколько раз посмотрели на меня так пристально, что, кажется, я угадал ваш вопрос, - возразил гость. - Похитил ли он деньги? Не так ли?
- Да.
- Нет, не похитил.
- Слава богу! - воскликнула Хэриет. - Я счастлива за Джона.
- Но он всячески злоупотреблял оказываемым ему доверием, - продолжал мистер Морфин, - он совершал сделки чаще ради собственной выгоды, чем в интересах фирмы, чьим представителем являлся; он втягивал фирму в чрезвычайно рискованные операции, часто приносившие огромные убытки; он всегда потакал тщеславию и честолюбию своего хозяина, тогда как его долгом было сдерживать их и объяснять - он мог бы это сделать, - к каким результатам они приводят. Все это, вероятно, не удивит вас теперь. Были затеяны предприятия с целью раздуть репутацию и кредитоспособность фирмы и показать ее превосходство лад другими торговыми домами, и нужно иметь трезвый ум, чтобы предвидеть возможность пагубных последствий, которая становится вероятностью, если в делах происходит хотя бы незначительная перемена к худшему. Проводя многочисленные операции чуть ли не во всех частях света - в этом огромном лабиринте он один знал все входы и выходы, он имел возможность (и, по-видимому, воспользовался ею) скрывать подлинные результаты операций и подменять факты сметами и общими рассуждениями. Но последнее время... вы следите за тем, что я говорю, мисс Хэриет?
- Да, да! - ответила она, повернув к нему испуганное лицо. Пожалуйста, скажите мне сразу самое худшее.
- Последнее время он, по-видимому, посвятил все силы тому, чтобы сделать совершенно ясными и понятными результаты этих операций, и теперь справка в книгах дает возможность с удивительной легкостью разобраться в них, при всем их количестве и разнообразии. Как будто он решил сразу показать своему хозяину, к чему приводит страсть, которой тот одержим. Бесспорно то, что он все время гнусно потакал этой страсти и отвратительно льстил ей. В этом и заключается главное его преступление перед фирмой.
- Еще одно слово, прежде чем мы расстанемся, дорогой сэр, - сказала Хэриет. - Есть ли опасность?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу