Женя Гламурная - Тертый шоколад

— Ну что за противная собака… — Тут она увидела накрашенного Трюфеля и рассмеялась.

Песик растерянно помахал наклеенными ресницами.

— А-а-а! Моя лучшая помада!!!

— Моя лучшая помада! — зарыдал Тарасик, упал на пол и заколотил по нему кулаками.

— Лик, может, он все-таки твой сын? — поинтересовалась я. — Его же в любой театральный вуз без экзаменов возьмут!

— МАМА! — Тарасик на четвереньках подполз к Лике и обнял ее за колени. — Маманя!!!

— У-у-у, ти мой маленький, — растрогалась Лика.

Это Тарасик-то «маленький»? Тринадцать лет, здоровенный лоб! Похабник к тому же. А меня Лика сразу бы задушила при первой попытке назвать ее «мамой». В театре она до сих пор играет юных девушек, так что двадцатилетняя дочь в образ никак не вписывается…

Только я решила, что хуже меня подруги быть не может (это я не эксплуататоршу имиджа Варю имею в виду, а Томку), как Тамара позвонила сама и предложила встретиться. Я серьезно занялась подготовкой речи о вреде наркотиков, даже в Интернет залезла. Варежку брать с собой не буду: мы теперь выглядим, как пара заговорщиков, — слишком уж похожи. Томка решит, что мы всегда заодно и все вокруг на нее ополчились.

Встретились мы в небольшом ресторанчике на Никольской — не самое лучшее место, на мой взгляд, но многие его обожают. Наверху у бара зимой очень холодно, а внизу, в подвальчике — только зал для курящих, так что если идти туда вечером, можно почувствовать себя ежиком в тумане. Зато живая музыка, и цены очень демократичные. И бутик «Cavalli» рядом. Пока я ощупью искала в сигаретном тумане Томку, официантка с накладными ресницами вручила мне меню и тут же спросила, что я буду заказывать. Интересно, как она в этом дыму не путает заказы?

Томка устроилась в центре зала и косила под диву: пушистая горжетка из чернобурки и сигарета в длинном мундштуке (обычная, но все равно отстой). Я села рядом, глубоко вдохнула, чтобы сразу сказать ей все самое главное, но от концентрации никотина в воздухе закашлялась, а пока официантка с ресницами отпаивала меня водой, Томка уже заговорила о своем.

Оказывается, вчера в «Антилани» прозевала все самое интересное. Был жуткий скандал.

— Лелик Юлия чуть не убил, — томно вздохнула Тамара.

— Какого Юлия? — не поняла я. — Цезаря?

— Да нет, Шульмана. Юлечка Шульман — это агент «Миу-Миу», ты его на приеме должна была заметить.

— Его и Леша тогда заметил, — напомнила я.

— Да-да, так заметил, что чуть до драки не дошло. Что мне, из-за его дурацкой ревности от работы отказываться?!

То ли Томка Шульману понравилась, то ли он решил Леше отомстить за попорченные нервы на приеме, но Тамаре досталось самое наипрозрачнейшее платье из всей коллекции. Томка по всем подиумным правилам надела его без лифчика…

— Положено так! Ты когда-нибудь видела моделей в лифчиках на показах?!

— Только если это показ нижнего белья, — согласилась я.

— Ну вот! Только Лелику это разве докажешь…

— А он там был? — ахнула я.

— Был, — вздохнула Томка.

Лелик закатил истерику прямо на «месте преступления». Пригрозил Шульману жестокой расправой. Наорал на Томку, стащил ее с подиума и увез домой вместе с платьем от «MiuMiu» за три с лишним тысячи евро. Спасите-помогите!

— Я когда в метро поняла, что все еще в этом платье, чуть с ума не сошла, — жаловалась Томка. — Хотела обратно бежать, а Леша ни в какую. Я ему пытаюсь объяснить, что это воровство, что нас посадят, а ему — хоть бы хны. Главное, что защитил свою мужскую гордость. Боже ты мой, кому она нужна, эта его гордость!

Шульман, конечно, тут же вызвал милицию, но написать заявление не успел. Томка спряталась от Леши в ванной и позвонила ему на мобильный.

— Ты себе представить не можешь, как мне пришлось перед ним унижаться! — Тамара даже всхлипнула. — Причем с платьем вообще ничего не случилось…

Теперь ей придется участвовать в показе совершенно бесплатно, чтобы компенсировать чувствительному агенту моральный ущерб. И проделывать это придется с риском для жизни, потому что Леша категорически против.

— Отелло нашелся! У него что, так плохо с самооценкой? Неужели он может подумать, что я предпочту ему какого-то плешивого Шульмана, пусть он хоть десять раз агент «Миу-Миу»? Представляешь, ему легче с ментами связаться, чем отпустить меня на этот показ! Да он просто не понимает, на что идет… Это же уголовщина!

И тут я решила, что пора резко менять тему, как папа, иначе я никогда не решусь заговорить с ней о главном: