Клапка Джером - Рассеянный человек

В другой раз, когда я как-то завтракал с ним в клубе, к нам подошел наш общий приятель Хольярд.

- Что вы, друзья, собираетесь делать сегодня? - спросил он, подсаживаясь к нашему столику.

- Если тебе нечего делать, поедем со мной, - сказал Хольярду Мак-Куэй. - Я собираюсь прокатиться с Линой в Ричмонд. (Лина была той юной особой, которую он в данный момент считал своей невестой. Впоследствии выяснилось, что он одновременно был помолвлен еще с двумя девушками, но о них он совсем забыл.) Ты можешь сесть сзади, места хватит.

- С удовольствием, - сказал Хольярд, и они все втроем укатили в двуколке.

Часа через полтора Хольярд, усталый и удрученный, вошел в курительную комнату клуба и упал в кресло.

- А я думал, что ты отправился в Ричмонд с Мак-Куэем, - сказал я.

- Ты не ошибся, - ответил он.

- Что-нибудь случилось? - продолжал я.

- Да. - Его ответы были весьма немногословны.

- Коляска опрокинулась? - допытывался я.

- Она - нет, я - да.

Его речь и нервы были в одинаково плачевном состоянии. Я стал ждать объяснения, и немного погодя он рассказал мне следующее:

- До Путни мы добрались, всего один раз наскочив на конку. Стали подыматься в гору, и тут он вдруг решил сделать поворот. Ты знаешь, как Мак-Куэй расправляется с поворотами. Срезает угол, шпарит через тротуар, потом через дорогу и въезжает прямиком в противоположный фонарный столб. Обыкновенно к этому успеваешь подготовиться, но тут я никак не предполагал, что он собирается повернуть, и очнулся уже на мостовой, в окружении дюжины гогочущих зевак. Как и всегда в таких случаях, прошло несколько минут, пока я опомнился и сообразил, что произошло. Когда я поднялся, они были уже далеко. Я долго бежал за ними, крича что было сил, и со мной бежала целая орава мальчишек, которые вопили, как вырвавшиеся на свободу черти. Но с таким же успехом можно было взывать к покойникам. В общем, мне пришлось вернуться сюда в омнибусе.

- Если бы у них была хоть капля здравого смысла, - добавил он, - они бы поняли, что произошло, хотя бы по тому, как качнулся экипаж. Я ведь не муха.

Он жаловался на ломоту во всем теле и сказал, что пойдет домой. Я предложил послать за кэбом, но он заявил, что предпочитает идти пешком.

В тот же день вечером я встретил Мак-Куэя на премьере в Сент-Джемском театре. Он пришел делать зарисовки для журнала "График". Заметив меня, он тотчас же протиснулся ко мне сквозь толпу.

- Тебя-то я и хотел видеть! - воскликнул он. - Скажи, брал я Хольярда с собой в Ричмонд сегодня?

- Конечно, - ответил я.

- Вот и Лина говорит, что брал, - пробормотал он в полном замешательстве, - но я готов поклясться, что его не было в коляске, когда мы добрались до гостиницы Королевы в Ричмонде.

- Все в порядке, - сказал я, - ты выронил его в Путни.

- Выронил в Путни? - повторил он. - Не помню такого случая.

- Зато он помнит, - ответил я. - Спроси его самого. Он весь полон воспоминаниями.

Все знакомые Мак-Куэя считали, что он никогда не женится. Казалось немыслимым, чтобы он ничего не перепутал и запомнил одновременно час, церковь и девушку. Говорили, что если он даже доберется до алтаря, то забудет, зачем пришел, и выдаст невесту за собственного шафера. Хольярд считал, что Мак-Куэй ужо давно женат, но что подобная мелочь изгладилась из его памяти. Я лично был убежден, что если его свадьба и состоится, то на следующий день он о ней все равно забудет.

Но мы все ошибались. Каким-то чудом обряд венчания благополучно совершился, так что, если предположение Хольярда справедливо (что вполне вероятно), то можно ожидать некоторых осложнений.

Правда, мои собственные опасения рассеялись, как только я увидал молодую супругу. Это была прелестная и веселая маленькая женщина, совсем не из тех, которые могут допустить, чтобы муж о них забывал.

Я не видел его со времени свадьбы, которая произошла весной. Возвращаясь как-то из Шотландии, я не спешил и по пути домой остановился на несколько дней в Скарборо. Пообедав за табльдотом, я надел макинтош и вышел погулять. После месяца в Шотландии на английскую погоду внимания уже не обращаешь. Мне хотелось подышать воздухом, несмотря на ливень и ветер. С трудом продвигаясь против ветра по темному берегу, я споткнулся о какую-то скрючившуюся фигуру. Прижавшись к стенке набережной, этот человек старался хоть немного укрыться от непогоды. Я ожидал, что он выругается, но он был, видимо, слишком подавлен, чтобы на что-нибудь реагировать.

- Простите, я не заметил вас, - извинился я.