Клапка Джером - Следует ли женатому человеку играть в гольф

Одетые снегом горы напоминают им, как некогда они отважно спускались с вершин на санках; неровный луг наводит на грустные мысли о том, что они не в состоянии больше держать в руках палку; сидя у реки, они рассказывают вам о лососе, которого им удалось подцепить прежде, чем они подцепили ревматизм; птицы лишь вызывают у них тоску по ружью; музыка воскрешает в памяти крикетное состязание, происходившее много лет назад под бодрящие звуки местного оркестра; живописное кафе со столиками под виноградными лозами будит горькие воспоминания о пинг-понге. Жалко их, конечно, но рассказы их не очень-то занимательны. Человеку, у которого кроме спорта есть и другие интересы в жизни, их воспоминания просто скучны, а беседовать друг с другом они не желают. Очевидно, они не совсем верят друг другу.

Мало-помалу наши спортивные игры начинают перенимать иностранцы; будем надеяться, что наш пример послужит им предостережением и они сумеют остановиться вовремя. Пока что их отношение к спорту вряд ли можно назвать слишком серьезным. Футбол приобретает в Европе все большую популярность. Однако французы все еще не отказались от мысли, что наилучшим ударом является тот, от которого мяч взлетает высоко в воздух, после чего его следует принять на голову. Француз охотнее сыграет головой, чем забьет гол. Если ему удается) загнать мяч в угол, дважды поднять его в воздух на бегу и оба раза принять на голову, дальнейшее, по-видимому, перестает его интересовать. Пусть мяч забирает кто угодно; он сделал свое дело и счастлив.

Говорят, что в Бельгии вводится крикет; я приложу все старания, чтобы попасть на первую игру. Боюсь только, что неопытные бельгийцы будут первое время останавливать крикетные мячи головой. Убеждение, что голова - наиболее подходящий орган для игры в мяч, очевидно, у бельгийца в крови. Моя голова, рассуждает он, кругла и тверда; мяч тоже. Какая другая часть человеческого тела лучше приспособлена для того, чтобы принимать и останавливать его?

Гольф еще не вошел в моду, но теннис прочно укоренился от Санкт-Петербурга до Бордо. Немцы, со свойственной им основательностью, трудятся в поте лица. Университетские профессора и тучные майоры, встав рано утром, нанимают мальчишек и отрабатывают драйвы слева и удары с лета. Но для французов теннис - пока еще только игра. Им свойственна веселая, непринужденная манера игры, которая так шокирует англичан.

Подачи французского партнера немало удивляют вас. Случайный перелет за линию на какой-нибудь ярд бывает у всякого игрока, но этот человек, по-видимому, поставил перед собой цель перебить все окна. Вы уже готовы протестовать, но в этот момент веселый смех и бурные аплодисменты зрителей объясняют ваше заблуждение. Он вовсе не стремился подать мяч; он стремился попасть в человека на соседнем корте, который отошел в сторону, чтобы завязать шнурок. В конце концов это ему удалось. Он попал этому человеку в поясницу и сбил его с ног. Присутствующие знатоки приходят к единодушному заключению, что более точный удар попросту невозможен. Сам Догерти никогда не был вознагражден более шумными аплодисментами. Доволен даже тот человек, которого сбили с ног; из этого видно, на что способен француз, когда он всерьез берется за игру.

Но честь француза требует удовлетворения. Он забывает о шнурке, он забывает об игре. Он собирает все мячи, какие только удается найти: свой мяч, ваш мяч, любой мяч, который оказывается под рукой. И тогда он начинает ответный матч. В этот момент лучше всего заползти за сетку. Большинство игроков именно так и поступает; более робкие направляются в помещение клуба, где заказывают себе кофе и закуривают сигареты. Через некоторое время оба игрока чувствуют себя удовлетворенными. Тогда остальные собираются вокруг них и требуют обратно свои мячи. Это сама по себе неплохая игра. Каждый стремится захватить возможно больше своих и чужих мячей - предпочтительно чужих - и начинает бегать с ними по корту, преследуемый улюлюкающими владельцами.

Примерно через полчаса, когда все смертельно устанут, игра первоначальная игра - возобновляется. Вы интересуетесь, какой счет; ваш партнер быстро отвечает, что счет "сорок-пятнадцать". Оба ваши противника бросаются к сетке, где, по-видимому, сейчас начнется драка. Но происходит лишь дружеская перебранка; они сильно сомневаются, чтобы счет был "сорок-пятнадцать". "Пятнадцать-сорок" - вот это вполне возможно; такой счет они и предлагают принять в качестве компромисса. Прения заканчиваются соглашением, что счет "ровно". Так как дело редко обходится без подобного инцидента где-нибудь посередине игры, счет обычно бывает "ровно". Таким образом, обе стороны удовлетворены; никто не выигрывает партию, и никто не проигрывает. Одной игры вполне хватает на целый день.

Читать дальше