Уильям Теккерей - Виргинцы (книга 1)

Дверца ограждения открывается, и госпожа Бернштейн, чей отец был всего лишь виконтом, настаивает; чтобы ее племянница леди Мария, дочь графа, первой вышла в проход.

Едва леди Мария покидает ограждение, как два субъекта, которых ее милость столь недавно назвала отвратительными людьми, приближаются к ней. Один из них достает из кармана какую-то бумагу, и ее милость, вздрогнув, бледнеет. Она кидается к ризнице в смутной надежде успеть скрыться там, заперев за собой дверь. Но перед ней вырастают два наспиртованных джентльмена, один из них дерзко кладет ей руку на плечо и говорит:

— По иску миссис Пинкотт, проживающей в Кенсингтоне, портнихи, имею честь арестовать вашу милость. Мое имя Костиган, сударыня, обедневший ирландский дворянин, волей судеб обреченный следовать не слишком приятному призванию. Ваша милость пойдет пешечком, или послать моего служителя за портшезом?

В ответ леди Мария Эсмонд испускает три коротких вопля и без чувств падает на пол.

— Подержи-ка дверь, Майк! — кричит мистер Костиган. — Лучше никого не пускать сюда, сударыня, — почтительно говорит он госпоже де Бернштейн. — У ее милости обморок, так пусть придет в себя без помехи.

— Распустите ей шнуровку, Бретт! — приказывает старая дама, а глаза ее странно поблескивают. И едва камеристка выполняет распоряжение, как госпожа Бернштейн хватает мешочек, подвешенный к волосяной цепочке, которую леди Мария носит на шее, и рвет цепочку пополам.

— Плесните ей в лицо холодной водой, — распоряжается затем баронесса. Это всегда приводит ее в чувство! Останьтесь с ней, Бретт. Какова сумма вашего иска, господа?

Мистер Костиган отвечает:

— Нам поручено взыскать с ее милости сто тридцать два фунта, каковые она задолжала миссис Элизе Пинкотт.

Но где же тем временем пребывал преподобный мистер Сэмпсон? Подобно легендарному опоссуму — мы с вами читали, как он, завидев со своего эвкалипта меткого стрелка, сказал: "Что делать, майор, спускаюсь!" — Сэмпсон отдался в руки своих преследователей.

— Чей это иск, Саймонс? — спросил он грустно. Он был знаком с Саймонсом, так как много раз встречался с ним и раньше.

— Баклби. Кордвейнера, — ответил мистер Саймонс.

— Да-да, сорок восемь фунтов и судебные издержки! — произнес мистер Сэмпсон со вздохом. — Заплатить я не могу. А кто это с вами?

Товарищ мистера Саймонса мистер Лайонс выступил вперед и сказал, что его дом чрезвычайно удобен и благородные джентльмены часто гостят под его кровом: он будет горд и счастлив принять у себя его преподобие.

У дверей церкви ждали два портшеза. Леди Мария Эсмонд и мистер Сэмпсон сели в них и отправились в обитель мистера Лайонса в сопровождении джентльменов, с которыми мы только что имели честь познакомиться.

Баронесса Бернштейн не замедлила послать к племяннице своего доверенного слугу мистера Кейса с запиской, в которой заверяла ее в самой горячей привязанности и сожалела, что значительные карточные проигрыши, к несчастью, не позволяют ей уплатить за леди Марию ее долг. Однако она с этой же почтой пишет миссис Пинкотт, умоляя ее об отсрочке, и едва только получит ответ, как не замедлит ознакомить с ним дражайшую племянницу.

Миссис Бетти явилась утешать свою госпожу, и они вместе принялись раздумывать над тем, как раздобыть денег на почтовую коляску для Бетти, которая и сама чуть было не угодила в беду. В карты ей везло не более, чем леди Марии, и на двоих у них нашлось всего лишь восемнадцать шиллингов, а потому было решено, что Бетти продаст золотую цепочку своей госпожи с тем, чтобы на вырученные деньги поспешить в Лондон. Но Бетти отнесла цепочку тому самому ювелиру, который продал ее мистеру Уорингтону, преподнесшему эту безделицу своей кузине, и тот, решив, что Бетти украла цепочку, пригрозил послать за констеблем. Тут уж ей пришлось признаться, что ее госпожа находится в заточении, и еще до наступления ночи весь Танбридж знал, что леди Мария Эсмонд арестована за долги. Однако деньги Бетти получила и умчалась в Лондон за рыцарем, на чью помощь уповала бедная пленница.

— Смотри, не проговорись, что это письмо пропало. Мерзавка! Я еще с ней рассчитаюсь!

(По моим предположениям, слово "мерзавка" леди Мария адресовала своей тетушке.)

Мистер Сэмпсон прочел ее сиятельству проповедь, и они скоротали вечер за планами мести и триктраком, лелея хорошо обоснованную надежду, что Гарри Уорингтон поспешит на выручку, едва услышит о постигшем их несчастье.