Айн Рэнд - Источник

– Эллсворт, что с тобой?

– Итак, он невиновен, да? Итак, ты хочешь, чтобы его оставили в покое, да?

Плечи Китинга зашевелились, скорее от намерения, чем от действительного желания сесть прямо, и все же намерение было, а его челюсти были еще способны дать выход словам:

– Чего ты хочешь?

– Чтобы ты рассказал все.

– Зачем?

– Хочешь, чтобы я помог тебе? Хочешь оправдаться, Питер? Я мог бы, ты знаешь. Я мог бы привести тридцать три причины, и все благородные, и ты заглотил бы любую. Но мне не хочется облегчать тебе жизнь. Поэтому я скажу тебе правду: его надо отправить в исправительное заведение, твоего героя, твоего идола, твоего щедрого друга, твоего ангела-хранителя!

– Мне нечего тебе сказать, Эллсворт.

– Ты теряешь от ужаса последний разум, лучше бы постарался сохранить остатки, чтобы понять, что не тебе со мной тягаться. Ты будешь говорить, если я захочу, а я не расположен тянуть время. Кто спроектировал Кортландт?

– Я.

– Ты знаешь, что я специалист по архитектуре.

– Я спроектировал Кортландт.

– Как и здание «Космо-Злотник»?

– Чего ты от меня хочешь?

– Я хочу, чтобы ты был свидетелем на суде, Пит. Хочу, чтобы ты все рассказал на суде. Твоего друга не так легко понять, как тебя. Я не знаю, чего он добивается. То, что он остался на месте взрыва, уже слишком умно. Он знал, что его заподозрят, и сыграл на этом. Один Всевышний знает, что он заявит на суде. Но я не намерен давать ему возможность уйти от ответа. Мотив преступления – вот на чем все застряли. Я его знаю. Но мне никто не поверит, если я попытаюсь объяснить. Но ты поклянешься и расскажешь. Расскажешь правду. Расскажешь, кто спроектировал Кортландт и почему.

– Я его спроектировал.

– Если ты хочешь повторить это на суде, постарайся лучше контролировать себя. Чего ты трясешься?

– Оставь меня в покое.

– Слишком поздно, Пит. Ты читал «Фауста»?

– Чего ты хочешь?

– Голову Говарда Рорка.

– Он мне не друг. И никогда им не был. Ты знаешь, что я о нем думаю.

– Я знаю, идиот чертов! Знаю, что ты обожествлял его всю свою жизнь. Стоял на коленях, молясь на него, и в то же время хотел ударить ножом в спину. У тебя даже не хватило храбрости осуществить свое намерение. Ты никак не мог выбрать свой собственный путь. Ты ненавидел меня – о, ты не предполагал, что я это знаю! – и следовал за мной. Ты любил его, и ты убивал его. О, ты его убил по-настоящему, Пит, и теперь от этого не скроешься, тебе придется идти до конца!

– А тебе что? Какая тебе разница?

– Тебе надо было спросить об этом давно. Но ты не спросил. А это значит, что ты знаешь ответ. Всегда знал. Именно это и заставляет тебя трястись. Зачем мне помогать тебе лгать самому себе? Я делал это десять лет. Все идут ко мне за этим. Поэтому-то ты и пришел ко мне. Но нельзя получить что-нибудь просто так. Никогда. Несмотря на все мои социалистические теории, говорящие об обратном. Ты получил от меня что хотел. Теперь моя очередь.

– Я не буду говорить о Говарде. Ты не можешь заставить меня говорить о Говарде.

– Нет? Так почему бы тебе не вышвырнуть меня? Почему бы не взять меня за горло и не придушить? Ты ведь сильнее меня. Но ты не станешь. Ты не можешь. Ты понимаешь, что такое сила, Пит? Физическая сила? Мышцы, пистолет или деньги? Тебе бы как-нибудь встретиться с Гейлом Винандом. Тебе есть что ему сказать. Давай, Питер. Кто спроектировал Кортландт?

– Оставь меня в покое.

– Кто спроектировал Кортландт?

– Отпусти меня!

– Кто спроектировал Кортландт?

– Это хуже… То, что ты делаешь, – это намного хуже…

– Чем что?

– Чем то, что я сделал с Лусиусом Хейером.

– А что ты сделал с Лусиусом Хейером?

– Я убил его.

– О чем это ты?

– Поэтому-то тогда все и было лучше. Потому что я позволил ему умереть.

– Не сходи с ума.

– Зачем тебе смерть Говарда?

– Мне не нужна его смерть. Мне надо засадить его в тюрьму. Понятно? В тюрьму. В камеру. За решетку – запертым, остановленным, связанным… и живым. Он будет есть что дадут. Он будет двигаться, когда скажут, и остановится, когда скажут. Он пойдет на джутовую фабрику, когда ему велят. Его подтолкнут, если он будет недостаточно проворен, дадут по морде, если заблагорассудится, будут бить резиновой дубинкой, если он не подчинится. И он будет подчиняться . Он будет выполнять приказы. Он будет выполнять приказы!

– Эллсворт! – закричал Китинг. – Эллсворт!

– Ты мне противен. Неужели ты не можешь принять грубую правду? Нет, ты хочешь, чтобы ее подсластили. Вот почему я предпочитаю Гэса Уэбба. У него-то нет никаких иллюзий.