Джон Голсуорси - Из сборника 'Смесь'

- Сестра вот моя... бедняжка... и дитя у нее малое. Муж ее бросил. Мы пришли из Брайтона, видит бог, пешком пришли! Господь вам зачтет, сударь, купите веточку лаванды!

Два шага вперед из уличной грязи и пыли; мать и ребенок поднимают глаза.

- Господь зачтет вам, сударь, купите веточку лаванды!

- Всего лишь лаванды!..

Сквозь щели в ставнях солнечные лучи пробиваются в гостиную этого богатого дома; в затемненном, скользящем свете движутся люди; перешептываются, улыбаются.

Наверху, где все дышит прохладой, на белоснежной кровати лежит молодая мать. В ногах у нее стоит няня и держит на руках новорожденного младенца толстенького, в колпачке, словно епископ; на лицах окружающих благоговейный восторг, все любуются этим крошечным существом в ослепительно чистых пеленках и одеяльце.

Чуть пискнул - и все в смятении!

Тикают часы, няня постукивает башмаками, гул восхищения растет. Вечером в окна проникает аромат цветущих лип; и мать улыбается, лежа на подушках в своей белоснежной кровати.

Король там, на жаркой улице, и король здесь, в прохладе, - вы прибыли каждый в свое королевство!

АПОФЕОЗ

Перевод М. Поповой

- Ого! Вот это здорово! - сказал лысый мужчина в партере, а сидевший рядом человек с миной мизантропа икнул.

- Ха-ха! - загоготал толстяк с моноклем.

-- Ну, доложу я вам! - заметил четвертый простодушно.

На сцене театра "Парадиз", заключенный в плюшевую раму, лежал на спине слон.

- Взгляните на его глаз! - засмеялся лысый. - Ха, ха!

Все четверо посмотрели на сцену. Маленький глаз перевернутого на спину слона - единственное подвижное место в этой серой громаде - вопросительно осматривал публику, затем в стоической сосредоточенности остановился на передних ногах, торчавших в воздухе, словно колонны. Этот глаз заключал в себе отдельный мир, дикий мирок, чуждый всему этому театру с позолоченным куполом, залитому светом ламп, полному человеческих лиц, обращенных в одну сторону.

- Ха, ха! Ну и глаз!

Слон снова обвел взглядом зал, а простодушный зритель пробормотал:

- Это действительно очень забавно!

- Слоны - самые понятливые животные, - сказал толстяк, поправляя монокль.

- А как вы полагаете, - спросил простодушный, - это достигнуто лаской?

Лысый сложил свой цилиндр.

- Трудно сказать, - ответил он. - Посмотрите-ка на хобот этого бедняги!

Слон устал протягивать хобот публике и свернул его на груди.

- Точь-в-точь жирная гусеница! - проворчал мизантроп.

Два испуганно озиравшихся кота и два красногрудых попугая с тонкими позолоченными цепочками на ногах появились с разных сторон и расположились на ногах лежавшего на спине слона по одному на каждой ноге.

- Хорошо придумано! - сказал лысый.

После минутной нерешимости коты и попугаи начали прыгать с ноги на ногу; слон вращал маленьким глазом, и хобот его извивался.

- Ну, просто удивительно! - воскликнул лысый. - До чего умны!

- Я знал одну кошку, умную, как человек, - ворчливо заметил мизантроп.

- Скажете тоже! - возразил толстяк.

- А это как вам нравится? - нетерпеливо прервал их лысый.

Слон поднял на хоботе попугая и медленно протянул его публике.

- Неплохо! - воскликнул толстяк. - Ха, ха!

- Любая кошка, - настаивал мизантроп, - почти не уступает в уме человеку.

- Что?! - сказал толстяк. - Уж не хотите ли вы сказать, что кошки способны оценить подобное зрелище? Что кошки могут понять, как забавен этот слон?

Лысый снова перебил их:

- Я восхищен дрессировкой; вот чего можно добиться настойчивостью! Нужна сильная воля, чтобы заставить кошек и попугаев работать вместе.

- Да, черт возьми! - сказал толстяк. - Мне нравятся хорошие представления со зверями. Я очень люблю животных. А некоторые равнодушны к ним. Ну, разве это не забавно - слон, лежащий на спине!

- Вы думаете, ему это нравится? - задумчиво спросил простодушный.

Кошки и попугаи исчезли, появился маленький котенок; жалобно мяукая, он взобрался на слона и свернулся клубком в его огромной пасти.

- Здорово! - сразу оживился мизантроп. - До чего естественно! Превосходная штучка, а? - И тоже зааплодировал. Маленький глаз слона, казалось, спрашивал, чему так радуется этот человек.

- Вот вам и кошачий ум! - сказал толстяк. - Вы допустили бы, чтобы ваш ребенок полез в пасть к слону?

- Это ничего не доказывает, - ответил мизантроп. - Говоря, что у кошки ум человека, я имел в виду, что люди в большинстве своем глупы.

Дрессировщик уже убрал котенка и, вскочив слону на живот, посылал воздушные поцелуи публике. Затем, знаком поманив к себе хобот, вставил в него зажженную сигарету.