Айн Рэнд - Мы живые

Ответа не последовало.

Кира широко развела руками; ее старое платье выдавало силуэт вздымавшейся от частого и тяжелого дыхания груди. Андрею казалось, что он видит каждый мускул ее тела, тела женщины в отчаянном порыве гнева. Кира закричала:

– Посмотри на меня! Хорошо посмотри! Я была рождена, и я знала, что я живу, и понимала, чего хочу. Как ты думаешь, что поддерживает во мне жизнь? Почему я живу? Потому, что у меня есть желудок, который я набиваю пищей? Потому, что я дышу и зарабатываю себе на пропитание? Или потому, что я знаю, чего я хочу, – может быть, именно это и есть сама жизнь. И кто в этой проклятой вселенной, кто может сказать мне, почему я должна жить не ради того, чего хочу? Кто членораздельно ответит мне на этот вопрос? Вы пытались дать нам свои установки относительно того, чего нам хотеть, а чего нет. Вы пришли, подобно армии в победном шествии, с миссией построения новой жизни. С корнем вырвав старую жизнь, о которой вы ничего не знали, вы определили критерии новой. Вы влезли во все естество человека, в каждый его час, каждую минуту, каждый нерв, каждую потаенную мысль и заявили, что теперь все обязаны жить иначе. Вы пришли и запретили живым жить. Вы заперли нас в каменном подвале, от ваших тесных оков у нас лопаются вены! И вы с любопытством наблюдаете за тем, что с нами будет. Что ж, смотрите! Смотрите все, у кого есть глаза.

Плечи Киры содрогались от смеха. Сделав несколько шагов к Андрею, она бросила ему в лицо:

– Почему ты стоишь и молчишь?! Ты, наверное, мучаешься тем, что не понял раньше, кто я есть на самом деле? Ну, теперь-то ты видишь?! Вот что от меня осталось после того, как ты добрался до самого дорогого в моей жизни и отнял его у меня, – теперь-то ты знаешь, кто это? Надеюсь, ты понимаешь, что я должна чувствовать, когда меня разлучили с тем, кого я боготворю…

Вдруг Кира замолчала, как будто получив от Андрея пощечину. Задыхаясь, она издала сдавленный звук.

Она хлопнула себя по губам тыльной стороной ладони. Кира молча всматривалась во что-то, что впервые предстало перед ней так полно и ясно.

Мягко, очень медленно улыбнувшись, Андрей протянул ей навстречу руки, пожимая плечами в объяснение, в котором она не нуждалась.

– Андрей… – простонала Кира.

Она отпрянула от Андрея, не спуская с него испуганных глаз.

– Кира, на твоем месте я сделал бы то же самое для любимого мною человека – для тебя, – медленно произнес Андрей.

– Андрей, Андрей, – причитала Кира, прикрывая рот рукой, – что же я с тобой сделала?

Тело Киры обмякло. Огромные глаза на белом лице делали ее похожей на испуганного ребенка.

Андрей подошел к Кире, отведя ее ладони ото рта, он продолжал удерживать ее своей уверенной рукой. Андрей начал говорить, и его слова походили на шаги человека, прилагающего неимоверные усилия, чтобы ступать как можно тверже:

– Придя сюда и рассказав все, ты оказала мне большую услугу. Видишь ли, ты возвратила мне то, что я считал потерянным навсегда. Мое мнение о тебе не изменилось. Скорее наоборот. Только дело не в том, что ты со мной сделала… а в том, что тебе пришлось пережить, я… я заставил тебя страдать, но все эти минуты посвящались тебе… тебе… – Его голос от волнения прервался. – Послушай, малыш, мы прекратим этот разговор. Я хочу, чтобы ты немного помолчала и успокоилась, понимаешь? Попытайся ни о чем не думать. Ты вся дрожишь. Тебе нужен отдых. Садись сюда и посиди спокойно несколько минут.

Андрей подвел Киру к креслу. Опустив голову ему на плечо, она прошептала:

– Но, Андрей… ты…

– Забудь, забудь обо всем. Все будет хорошо. Сиди спокойно и ни о чем не думай.

Андрей осторожно поднял Киру и усадил ее в кресло у камина. Она не сопротивлялась. Ее тело обмякло; платье поднялось выше колен. Андрей заметил, как дрожат ее ноги. Он взял свою кожаную куртку и укутал ею Киру.

– Это тебя согреет. Здесь холодно. Затопил совсем недавно. Посиди спокойно.

Кира не шевелилась. Она сидела, запрокинув голову назад; глаза ее были закрыты; на неподвижно свисавшей руке играл розовый отблеск огня.

Андрей стоял у камина и смотрел на нее. Было слышно, как кто-то из райкомовцев играет «Интернационал».

Он не заметил, сколько времени прошло, прежде чем она очнулась и подняла голову.

– Тебе лучше? – поинтересовался Андрей.

Кира сделала слабое движение головой, пытаясь кивнуть.

– Теперь надевай пальто, и я провожу тебя домой, – сказал он. – Я хочу, чтобы ты легла в постель. Отдыхай и ни о чем не думай.