Сьюзан Хинтон - Бойцовые рыбки

Я даже ответить не смог, так разозлился. Вышел и дверью шарахнул. Пяти секунд не прошло, у меня за спиной шаги. Стив, ясно дело. И поворачиваться не надо.

– Что это с тобой сегодня?

– Дай сигарету.

– У меня нет, ты же знаешь.

– А, ну да.

Я порылся у себя и нашел одну в кармане рубахи.

– Что случилось? – снова спросил он.

– Ничего не случилось.

– Это из-за того, что Мотоциклиста нет?

– Даже не начинай, – говорю.

Он замолчал. Как-то раз он вот так же приставал ко мне, когда не надо было, и я ему врезал под дых. Зря, конечно, но он сам виноват. Нечего ко мне приставать, когда я злой.

Наконец он говорит:

– Слушай, притормози? Я уже с ног сбился.

Я остановился. Мы, оказывается, были уже на мосту, в том самом месте, где Мотоциклист любил стоять и смотреть на воду. Я кинул окурок в реку. В ней уже и так было порядком мусора, что там лишний окурок.

– Ты сам не свой с тех пор, как Мотоциклист уехал.

– Он не в первый раз уехал, – говорю. Я быстро завожусь, но и отхожу тоже быстро.

– Но не так надолго.

– Две недели всего. Это не надолго.

– А вдруг он насовсем уехал.

– Заткнись, а?

Я прикрыл глаза. Прошлой ночью я до четырех не спал, и устал немного.

– Поганый у нас район, – вдруг сказал Стив.

– Да ладно, не трущобы же, – сказал я, не открывая глаз. – Бывает хуже.

– А я и не говорю – трущобы. Я говорю – поганый район.

– Не нравится, так вали отсюда.

– И свалю. Когда-нибудь обязательно свалю.

Но я уже не слушал. Не вижу никакого смысла думать о том, что еще так нескоро.

– Ты должен хотя бы рассмотреть возможность, что он уехал навсегда.

– Ничего я никому не должен, – возразил я устало.

Он вздохнул и уставился на воду.

Однажды я видел кролика в зоопарке. Мы с папашей моим ездили туда на автобусе, давным-давно. Мне там очень понравилось. Я потом хотел еще раз туда попасть, сам по себе, но я тогда был совсем малек, заблудился, не смог пересесть с одного автобуса на другой. А еще попытаться, позже, как-то не сложилось. Но я все хорошо запомнил. Звери были очень похожи на людей. Так вот, Стив был как тот кролик. Светлые волосы, карие глаза, и лицо серьезное такое, точь-в-точь кролик. Он был умнее меня. Я-то особым умом никогда не отличался. Ну и что, мне хватает.

Я стал думать, как так вышло, что Стив стал мне лучшим другом. Что я ему разрешал за мной ходить, и не давал никому его задирать, и слушал, как он рассказывает про свои проблемы. Бог ты мой, сколько же у этого мальчишки было проблем! Ну, он иногда за меня делал домашку по математике, и историю давал списывать, так что двоек у меня не было. Но мне на двойки было и так наплевать, я не поэтому взял его в друзья. Может, конечно, просто потому, что я его знал дольше, чем кого-нибудь еще. Кто мне не родственник, в смысле. Я привязываюсь к людям, вот что. Для крутого парня – плохая привычка.

Потом Стиву надо было идти домой, а я тогда пошел к своей девчонке. Я точно знал, что она дома, потому что у нее мать работала медсестрой в ночную смену, а Патти оставалась сидеть с младшими братьями.

– Никому в дом не заходить, пока матери нет.

Это она стояла в дверях, загораживая проход. И не сдвинулась.

– С каких это пор?

– А с таких это пор.

– Ну, как-то раньше тебе это не мешало.

Она явно на что-то злилась. И хотела поскандалить. Злилась она не на то, что я пришел не вовремя, но поскандалить хотела именно про это. Вообще у нас всегда так выходило – ссоримся вовсе не о том, о чем она злится.

– Давно не виделись, – говорит она, холодно так.

– Дела.

– Да уж наслышана.

– Ну, ладно тебе, – говорю. – Давай я зайду, и поговорим.

Она на меня смотрела сперва, а потом отошла и придержала дверь. Я и не сомневался. Она была в меня по уши.

Мы сели перед телевизором. Младшие братья по очереди прыгали на другом кресле.

– И что же это у тебя за дела?

– Да так. Ерунда всякая. Вот, съездили со Смоки и его двоюродным братом на озеро.

– Ага. И девчонок с собой взяли?

– Да ты что вообще, каких еще девчонок? Нет, конечно.

– Ну, смотри, – говорит, а сама устроилась поудобнее у меня на руках.

Когда мы начали обжиматься, один из спиногрызов стал вопить «Все маме расскажу!» – пока я не пообещал ему надавать по ушам. Но все равно мы потом просто сидели обнявшись, и я иногда целовал ее в макушку. У нее волосы были светлые, а у корней темнее. Люблю светлые волосы у девчонок. Неважно, настоящие или нет.

– Расти-Джеймс.

Я вскочил.