Сьюзан Хинтон - Бойцовые рыбки

Когда в глазах прояснилось, я увидел, что Стив стоит с испуганным таким выражением. Я видел, что он что-то говорит, но звук до меня не доходил. Потом вдруг включился.

– …с тобой происходит? – спрашивал он.

Был бы это кто еще, я бы просто посмеялся, ушел и забыл. Но ведь Стив же. Мы с ним с детства. К тому же я тогда был слишком усталый, чтобы делать вид. А может, потому Стив и был моим другом, а не, скажем, Биджей. Потому что со Стивом мне не нужно было постоянно держать марку самого крутого на районе.

Я сел и уронил голову на руки. В горле что-то как будто вспухло, и я снова увидел, как Патти уходит от меня по улице. Такое же было чувство. Как будто сейчас заплачу.

– Стив, – сказал я. – Никогда я тебя ни о чем не просил. Никогда никому не позволял тебя задирать. Никогда не стрелял у тебя денег. А сейчас прошу. Первый раз в жизни.

– Не проси. Все равно не буду.

Дальше я говорить уже не мог. Потому что знал, что если попробую, то действительно заплачу. Я не помнил, как это – плакать. Крутые не плачут.

– Расти-Джеймс, – сказал Стив.

Я не поднял голову. Он, кажется, собирался меня жалеть, а я не хотел, чтобы он меня жалел, потому что если бы он попробовал, то я бы ему врезал. Несмотря ни на что.

– Я пытался тебе помогать, – сказал он. – Но сейчас мне нужно о себе подумать.

Интересно, это о чем вообще.

– Ты – как шарик от пинбола. Туда, сюда, от борта, никогда не задумываешься, где ты, куда стремишься, что будет, когда ты там окажешься. Мне надо думать за себя. Я не могу думать и за тебя тоже.

Я не понял, к чему он клонит. И почему это все, кого я люблю, так странно разговаривают? Конечно, я знал, куда стремлюсь. Я стану таким же, как Мотоциклист. Таким же сильным, и спокойным, и буду смеяться в лицо опасности. И буду самым крутым бойцом, и самым уважаемым авторитетом на нашей стороне реки. Чего я только не перепробовал, чтобы стать как он. Даже пытался читать. Ну и что, что ничего пока не помогло, это же не значит, что так никогда и не поможет. Как можно не хотеть быть похожим на Мотоциклиста? Даже Стив…

– Стив, тебе что, Мотоциклист не нравится? Ты же всегда им восхищался, говорил, какой он клевый.

– Ну, – проговорил он удивленно, – дело в том, что он единственный, кого я знаю, кто как будто из книги. И как он выглядит, и как ему все удается, и вообще.

Это меня даже развеселило. Я засмеялся и встал. Потому что я не собирался больше его донимать. Стив проводил меня до двери.

– Сходи к врачу, а? – сказал он.

– Уже.

– И держись подальше от Мотоциклиста. Если долго быть рядом с ним, перестаешь верить во что-нибудь.

– Я рядом с ним с рождения, – сказал я. – И верю во все.

Стив ухмыльнулся, криво так.

– Да уж.

– Пока, – сказал я.

– Расти-Джеймс. Прости.

– Ага.

И с тех пор я его ни разу не видел.

Остаток дня я провел в кабаке у Бенни. С переднего диванчика просматривалась почти вся улица. Так что если бы Мотоциклист прошел мимо, я бы его увидел.

Ближе к вечеру, когда кончилась школа, народ начал прибывать. Шары гонять было лень, но зрителей набралось достаточно, и я тогда рассказал историю про то, какая отвязная ночь у меня вчера выдалась. Мне даже полегчало, когда я все рассказал – и про пьянку, и про кино, про бары, бильярд, про драки, которые едва не случились, девчонок, которых я почти снял, и про тех двоих, и как Мотоциклист нас спас в последний момент. Наверное, рассказывал я немного красивее, чем на самом деле, во всяком случае, я заметил взгляды типа «ну прям». Но шишка у меня на голове была, вот она, а уж когда они увидят Стива, то точно поверят.

Я вообще люблю рассказывать, что со мной было. От этого уходил страх, как будто я просто кино пересказываю.

Тут вошла Патти. Она никогда к Бенни не заглядывала, разве что в те дни, когда у ее матери был выходной. Мы никогда сюда не ходили, пока она была со мной. Мне не нравилось, чтобы другие парни ее разглядывали. Такое дело, что девчонки, которые бывали тут часто, – они были другие, косили под крутых. Нормальные, конечно, но совсем не такие, как я представлял себе Патти.

– Меня ищешь? – спросил я.

Я подумал, она пришла мириться. Если так, то пусть поработает, нечего.

– Нет, – сказала она, прохладно так. Подошла к Бенни, спросила стакан колы и присела за столик. И все оглядывалась, как будто кого-то искала. И этот кто-то был не я.

И вот вскорости заявляется Смоки Беннет и присаживается рядом. И сидят такие, как будто что-то выиграли и ждут, когда их наградят. Стало тихо, потому что все ждали, что я сейчас выкину Смоки за дверь и съезжу Патти по зубам. Я и сам думал об этом. И еще много о чем. Смотрел я при этом на бильярд, и те двое парней, которые играли, так дергались, что мазали непрерывно.