Эрнест Хемингуэй: Какими вы не будете

Он снял каску в матерчатом чехле, снова надел ее и, пригнувшись, вышел в низкую дверь блиндажа. Паравичини в сопровождении обоих ординарцев приближался со стороны дорожной выемки. На солнце было очень жарко, и Ник снял каску.

- Надо бы придумать систему водяного охлаждения для этих уродин, сказал он. - Ну, а свою я искупаю в реке. - Он стал взбираться на парапет.

- Николо, - окликнул его Паравичини. - Николо! Куда вы идете?

- Да, собственно, и не стоит ходить. - Ник спустился обратно, держа каску в руках. - Что сухая, что мокрая, один черт. Неужели вы свою никогда не снимаете?

- Никогда, - сказал Пара. - Я уже начинаю от нее лысеть. Пойдем в блиндаж.

В блиндаже Пара усадил его.

- От них ведь никакого проку, - сказал Ник. - Помню, как мы были рады, когда их только что выдали, но с тех пор я слишком часто видел их полными мозгов.

- Николо, - сказал Пара, - по-моему, вам бы надо отправляться обратно. По-моему, пока вас не снабдят всем, что нужно, вам незачем сюда ездить. Вам здесь нечего делать. Если вы будете ходить по линии, даже раздавая что-нибудь стоящее, неизбежно скопление, которое вызовет обстрел. Этого я не могу допустить.

- Я знаю, что это глупо, - сказал Ник. - Это не моя выдумка. Я услышал, что здесь наша бригада, ну и подумал, хорошо бы повидать вас или еще кого-нибудь из прежних. Я мог бы отправиться в Зензон или в Сан-Дона. Мне бы хотелось пробраться в Сан-Дона и поглядеть мост.

- Я не могу разрешить вам разгуливать здесь без толку, - сказал капитан Паравичини.

- Ну, ладно, - сказал Ник. Он чувствовал, что это снова начинается.

- Вы меня понимаете?

- Конечно, - сказал Ник. Он старался подавить это.

- Такие обходы надо делать ночью.

- Без сомнения, - сказал Ник. Он чувствовал, что не сможет удержаться.

- Я ведь теперь батальоном командую, - сказал Пара.

- А почему бы вам и не командовать? - сказал Ник. Вот оно. - Читать, писать умеете?

- Разумеется, - мягко сказал Пара.

- Только вот батальон-то у вас невелик. Как только его пополнят, вам опять дадут вашу роту. Почему не хоронят убитых? Я только что видел их. Мне вовсе не хочется опять на них глядеть. Хоронить их можно в любое время, я не возражаю, и чем скорее, тем лучше для вас же. А то потом намаетесь.

- Где вы оставили велосипед?

- В последнем доме.

- Думаете, он там уцелеет?

- Не беспокойтесь, - сказал Ник. - Я скоро пройду.

- Вы прилягте, Николо.

- Спасибо.

Он закрыл глаза и вместо бородатого человека, который смотрел на него сквозь прицельную рамку винтовки, придерживая дыхание перед тем, как нажать спуск, и белой вспышки и удара как будто дубиной, когда на коленях, давясь сладким горячим клубком, который он выхаркнул на камень, он понял, что они пробежали мимо, - он увидел желтый низкий дом с длинной конюшней и реку гораздо шире и спокойнее, чем на самом деле.

- Ах, черт, - сказал он. - Пожалуй, надо идти.

Он встал.

- Я пойду. Пара, - сказал он. - Поеду назад. Если там подвезли чего-нибудь, я захвачу и привезу вам сегодня вечером. Если нет, приеду ночью, когда будет что везти.

- Еще жарко вам ехать, - сказал капитан Паравичини.

- Не беспокойтесь, - сказал Ник. - Теперь на некоторое время я застрахован. Меня тут у вас скрутило, но это быстро прошло. Теперь с каждым разом все легче. Я уже знаю, когда это начинается, я тогда становлюсь болтлив.

- Я пошлю с вами ординарца.

- Нет, не надо. Я знаю дорогу.

- Так, значит, скоро опять к нам?

- Непременно.

- Давайте, я все-таки...

- Нет, - сказал Ник. - В знак доверия.

- Ну, как хотите.

- Ciaou, - сказал Ник. Он пошел назад по дорожной выемке, туда, где он оставил велосипед. К вечеру, как только он минует канал, дорога будет в тени. За каналом по обеим сторонам дороги деревья совсем не тронуты снарядами. Именно на этом участке как-то раз им встретились на походе кавалеристы Третьего савойского полка. С пиками, по снегу. Дыхание лошадей поднималось султанами в морозном воздухе. Нет, это было не здесь. Где же это было?

- Только бы мне добраться до этого чертова велосипеда, - сказал себе Ник. - А то еще заблудишься и не попадешь в Форначи.