Бертрам Глас - История розги (Том 1)

Ссылаясь на "Протестантский Меркурий", Малькольм сообщает оригинальный случай, относящийся к концу семнадцатого столетия. Жена одного переносчика тяжестей в окрестностях Дана с такой силой и с таким усердием дубасила своего мужа, что бедняга, ища спасения в бегстве, выпрыгнул в окно на улицу. Возмущенные подобным скандалом, соседи избитого мужа устроили "кавалькаду", т. е. дефилирование пешком с барабанным боем и знаменосцем, на древке которого, вместо знамени или флага, была" прикреплена... сорочка. Барабанщик выбивал марш под названием "Остолопы, петухи безмозглые, марш вперед!", причем около семидесяти разносчиков угля, извозчиков и переносчиков тяжестей замыкали процессию, украшенные огромными, прикрепленными к голове рогами. Любопытные зрители были в восторге от этой "кавалькады на своих двоих" и награждали мстителей за поруганное достоинство мужчины щедрыми подачками.

Во времена "семейных наказаний" не забывали также прислугу и ремесленных учеников. Некоторые, зараженные пуританством писатели, касающиеся в своих трудах отношений господ к своей прислуге и служащим вообще, наделяют барина и барыню обязанностью также и наказывать своих подчиненных, причем один из них выражается так: "Я слышал от умудренных опытом людей, что совершившему преступление доставляет огромное удовольствие, если мужчину наказывает мужчина, а женский пол - женщина. Ибо не подобает мужчине дойти до того, чтобы его била женщина, а девушки в то же "время сильно портятся, если получают удары от руки мужчины".

Что касается телесных наказаний находящихся в выучке учеников, то по этому поводу существует интересная история о шотландском ученике сапожника, но за достоверность ее мы не ручаемся. Город Линлитгоф в Шотландии славится своей сапожной и башмачной мануфактурой, и в прежние времена множество мальчиков в качестве учеников находили себе там занятия. Часть из них были сироты и воспитывались со стороны своих хозяек на совершенно ортодоксальный манер. Женщины Линлиттофа вообще, очевидно, прекрасно владели и управлялись пресловутым ремнем, причем об одной не в меру дородной особе рассказывают, что в течение десяти минут она приводила к повиновению и наказывала полдюжины учеников ее мужа. И другие женщины также великолепно обращались с орудиями телесных наказаний, и в конце концов постоянно избитые мальчики начали все возрастающим ропотом заявлять вполне справедливые протесты против жестокого с ними обращения хозяек, заявляя, что им уже невмоготу так часто укладываться на колени жен своих мастеров. Дело кончилось тем, что мальчишки по взаимному уговору решили отомстить. Избран был день, когда месть должна была восторжествовать. Заговорщики узнали, что четверо мастеров, их начальников, собрались по какому-то экстраординарному случаю поехать в Эдинбург. Эти четверо как раз оказались теми, чьи жены наиболее часто и сурово наказывали учеников. Судьба явно благоприятствовала юным мстителям! В определенное время мальчишки набросились на ничего не подозревавших женщин, схватили каждую из них в ее собственном доме и, надлежащим образом приготовив к наказанию, что есть силы нанесли оптом и в розницу по нескольку ударов тем же самым ремнем, который так часто прогуливался по их "казенному месту". Хотя каждая из избитых женщин и клялась жестоко наказать своих обидчиков, но когда обнаружилось, что она не одна пострадала, решено было скрыть о происшедшем скандале, и только долгое время спустя хозяева узнали, каким именно образом был использован учениками день их отсутствия из Линжптофа.

Временами ученикам ремесленников доставалось особенно сильно, и в Лондоне, например, одна женщина - Брунриг, была даже приговорена к смертной казни через повешение за слишком жестокое обращение со своими учениками.

Двух учениц она до смерти избила

И их тела в печку посадила

говорит об этой Брунриг "Антиякобинец", но на самом деле происшествие обстояло иначе. Во времена Георга III госпожа Брунриг занимала место надзирательницы в работном доме святого Дунстана. Главной ее обязанностью был надзор за прачками, но помимо этого она принимала к себе на квартиру требующих за собой ухода больных женщин. С виду она старалась казаться чрезвычайно благочестивой, аккуратнейшим образом ходила в церковь и производила на своих соседей впечатление достойной уважения, религиозной, работящей и обходительной женщины. Ей на попечение община сдала трех сироток-девочек, чтобы научить их искусству быть хорошими горничными. Девочек звали Мария Митчел, Мария Джонс и Мария Эллифорд. Такие "общественные" девочки не всегда превращаются в хороших прислуг, и госпожа Брунриг начала воспитывать их самым основательным образом, применяя при этом свою собственную систему. Пособием при воспитании служили преимущественно пинки и колотушки, била она девочек неограниченно, раздавая неисчислимое количество ударов, куда и как попало. Она била девочек, как пьяный зеленщик бьет своего осла. Частенько она укладывала Марию Джонс на два кухонных табурета и била ее до тех пор, пока рука уставала держать палку. Затем она обливала тело несчастной холодной водой и всовывала голову ее в ведро с водою. Вскоре девочка была сплошь покрыта ранами и пузырями на голове, спине и на плечах. В одно прекрасное утро ей удалось сбежать обратно в воспитательный дом, где ее, разумеется, приняли и стали лечить. Начальство этого учреждения написало госпоже Брунриг и угрожало пожаловаться властям на скверное обращение с девочкой, но на это послание никакого ответа не последовало. Мария Брунриг обратилась к воспитанию остальных двух девочек.