Джон Апдайк - Переворот

— Аллах добр, — сказал он. — Чем могу служить вам, сэр?

— Я хочу пить, — пояснил Эллелу. — У вас есть фонтанчик с содовой водой?

— Такие выкрутасы уже много лет как вышли из употребления, — принялся он разъяснять, — когда подскочила до небес минимальная плата за содовую. Вы, видно, живете в прошлом. Машина, которая продает безалкогольные напитки, стоит в глубине магазина, рядом со стойкой с пластмассовыми яйцами, в которые упрятаны тонкие шелковые колготки. Будьте осторожны, дружище, не уроните в банку металлическое ушко после того, как ее откроете. Не один из моих клиентов задохнулся и умер таким образом. Мы это называем «Смерть последней капли».

— Мне нужен, эфенди, также совет, — сказал ему Эллелу, обретя уверенность, так как понял по акценту и манере говорить своего собеседника, с кем имеет дело. Несмотря на смело выставленные товары, магазин явно не слишком часто посещался, и продавец не утратил свойственной обитателю пустыни любви поговорить. Слова расцветают там, где ничто больше не цветет. — Я ищу полезную работу, — признался Эллелу.

Продавец поднял локти и протер длинными, мягкими, как тряпки, руками стекло стенда, за которым стоял.

— А какого рода работу мог бы джентльмен выполнять?

Диктатор неожиданно растерялся. Факир, землекоп, продавец апельсинов — его нынешний костюм не соответствовал ни одной из этих профессий. И тут он вспомнил мистера Каннинхэма, его румяное лицо в пятнах, накрахмаленные белые рубашки. Он сказал:

— Я занимаюсь страхованием. Утрясаю претензии.

— Я слышал о таких людях, — сказал аптекарь. Он неожиданно напрягся, словно спохватившись, что незнакомец может оказаться налетчиком. В голосе его появились суровые, угрожающие нотки. — Видите ли, сэр, работу здесь можно найти только на колодцах. Без колодцев и техники тубабов ничего бы здесь не было. Вы, смею надеяться, слышали о колодцах?

— Конечно, — солгал Эллелу.

— Грандиозные природные запасы, — торжественно объявил тот, снова расслабясь, и убрал со стекла свои рваные локти, обнажив лежавшие под протертым стеклом пакетики презервативов цвета карамелек и кремовые вибраторы, нацеленные, словно прожекторы, во всех направлениях. — Углеводород, — произнес нараспев аптекарь. — В одном этом слове будущее, сэр. Дорога, ведущая из бедности, спасение нации. Валовой национальный продукт, торговый баланс — я уверен, вы знаете все эти термины. Им вполне может пригодиться человек с вашим опытом, сэр. Я слышал о несчастных случаях с машинами, чуть ли не взрывах. Советую вам предложить свои услуги, и мой барака пойдет с вами. Не хотите освежиться перед тем, как идти в кадры? Воспользоваться дезодорантом, прополоскать рот? Эти неверные придают большое значение личной гигиене. Бог видит душу, человек принюхивается к телу.

До чего, право же, нудный мужик! Лавочники так и засосут в болоте трепотни. Горе экономике, которая выставляет свои товары на полках мелочей. «Национализировать, — кипя от бешенства, подумал Эллелу. — Национализировать».

— Как мне найти эти колодцы? — спросил он.

— Держи нос по ветру, человече. Ты где-нибудь жил под землей?

— Я приехал с Балакских гор, — стал оправдываться путешественник. — Долгое время разбирался с одной претензией. Разреши мне задать еще один вопрос, очень простой — ты, возможно, даже удивишься. Скажи, пожалуйста, как называется этот город, в котором я очутился?

У аптекаря был действительно удивленный вид.

— Эллелу, — сказал он. И снова выпрямился во весь рост, стоя перед мириадами с латинскими названиями на своих полках, где были и сухие травы, и яды, полученные из насекомоядных растений, и любовные зелья, и сонные зелья, и антигистамины, и мочегонные. — Эллелу , — громко, словно муэдзин с высоты минарета, произнес он. — Это имя нашего вождя, борца за национальную независимость, Бога, сошедшего к нам бороться за нашу свободу, великого человека, чья железная воля сравнима с его стальным пенисом. — И, перегнувшись через прилавок, аптекарь прошептал: — Надеюсь, ты не с теми, кто вместе с этим архипредателем Микаэлисом Эзаной устраивал заговор против целей и учений нашего просвещенного главы.

— Я человек вне политики, простой профессионал, — с достоинством ответил переодетый диктатор, — и ищу заработок в период засухи.

— Здесь нет никакой засухи, добрый человек. Наш несравненный вождь, чьи враги за границей и у нас дома только попусту скрежещут зубами, уразумел, что наш хребет при наличии таких геологических разрывов сумеет удержать все жизненно важные жидкости — назовем лишь две: воду и нефть.