Редьярд Киплинг - Наулака - История о Западе и Востоке

- Они думают, что вы стреляли в меня, - сказал он. - Они убьют вас, если я не остановлю их. Так мне их остановить?

Тарвин выпятил подбородок по свойственной ему привычке, развернул лошадь и ждал, не говоря ни слова, сложив руки на луке седла. Отряд приближался нестройной толпой; всадники прильнули к лошадиным шеям, а начальник отряда размахивал прямой длинной раджпутской саблей. Тарвин скорее почувствовал, чем увидел смертельно опасные копья, направленные прямо в грудь его лошади. Король отъехал на несколько ярдов в сторону и следил оттуда за Ником, который остался один на один с многочисленным противником посреди пустынной равнины. И в эту минуту, заглянув в лицо смерти, Тарвин подумал, что предпочел бы иметь дело с любым другим клиентом, но только не с махараджей.

Но тут Его Величество что-то крикнул своим солдатам, и копья враз опустились. Отряд разделился, и с обеих сторон от Тарвина заплясали лошади, причем каждый всадник старался оказаться как можно ближе к белому человеку.

А белый человек все смотрел перед собой, не поворачивая головы в сторону только что угрожавшего его жизни отряда, и король пробурчал в его адрес что-то одобрительное.

- Вы смогли бы сделать то же самое, защищая махараджу Кунвара? спросил он после паузы, поворачивая свою лошадь к Тарвину.

- Нет, - спокойно ответил Тарвин. - Я бы уже давно начал стрелять.

- Стрелять? Но их же пятьдесят человек!

- Я бы стрелял в их капитана.

Король затрясся в седле от смеха и поднял руку, подзывая к себе начальника отряда.

- Охе, Пертаб Сингх-Джи, он говорит, что мог бы застрелить тебя. Потом, повернувшись к Тарвину, добавил, улыбаясь: - Это мой двоюродный брат.

Рот раджпутского капитана, человека крупного и сильного, растянулся в широчайшей улыбке, и, к удивлению Тарвина, он ответил на чистейшем английском:

- Будь это не регулярная армия, это могло бы сработать - убить субалтерна и так далее, в общем, вы понимаете. Но нас обучали по английской системе, и свой офицерский чин я получил от королевы. В германской же армии...

Тарвин смотрел на него, онемев от изумления.

- Но вы незнакомы с военной спецификой, - вежливо произнес Пертаб Сингх-Джи. - Я слышал ваш выстрел и видел, что вы сделали. Вы должны извинить меня. Когда рядом с Его Высочеством раздается выстрел, мы обязаны приблизиться - таков приказ.

Он отдал честь и присоединился к своему отряду.

Солнце становилось нестерпимо жарким, и король с Тарвином поскакали назад, к городу.

- Сколько заключенных вы могли бы выделить в мое распоряжение? спросил Тарвин дорогой.

- Можете опустошить мои тюрьмы и взять их всех, если вам надо, - с готовностью ответил король. - Клянусь Богом, сахиб, такого со мной еще не случалось! Я бы вам все отдал.

Тарвин снял шляпу и, смеясь, вытер потный лоб.

- Ну что же, отлично, я попрошу у вас то, что вам ничего не будет стоить.

Махараджа недоверчиво буркнул что-то. Обычно его подданные просили у него то, с чем ему вовсе не хотелось расставаться.

- Это что-то новое, сахиб Тарвин, - сказал он.

- Вы поймете, что я не шучу, когда скажу, что хочу лишь взглянуть на Наулаку. Я видел все ваши драгоценности, принадлежащие государству, все золотые кареты, но этого ожерелья я не видел.

Махараджа проскакал ярдов пятьдесят, прежде чем ответил:

- Что, о нем тоже говорят там, откуда вы приехали?

- Конечно, все американцы знают, что это самое большое сокровище в Индии. Об этом сообщается во всех путеводителях, - беспардонно солгал Тарвин.

- А в ваших книгах написано, где оно находится? Ведь англичане знают все на свете. - Махараджа глядел прямо перед собой и едва заметно улыбался.

- Нет, но там сказано, что вы знаете, где оно, а мне очень хотелось бы взглянуть на него.

- Вы должны понять, сахиб Тарвин, - задумчиво произнес махараджа, - что это не просто одна из драгоценностей, принадлежащих государству, это главная государственная драгоценность, символ нашего государства. Это вещь божественная. Даже я не могу держать ее при себе и не имею права отдать приказ показать ее вам.

Тарвин расстроился.

- Но, - продолжал махараджа, - если я скажу, где оно, вы можете отправиться туда на собственный страх и риск, не вмешивая в это дело правительство. Я видел, что вас трудно испугать, а человек я благодарный. Может быть, жрецы покажут вам его, а может, и нет. А может, там и вовсе нет священников. Ах, я совсем забыл - оно совсем не в том храме, о котором я думал. Нет, должно быть, оно в Гай-Мухе - Коровьей Пасти. Но священников там нет, и никто туда не ходит. Да-да, конечно, оно там, в храме Гай-Мух. А я почему-то думал, что оно в городе, - закончил махараджа. Он говорил так спокойно, как будто речь шла не о драгоценном ожерелье, а о потерянной лошадиной подкове или о тюрбане, который положили не на место и потому никак не могут найти.