Редьярд Киплинг - Наулака - История о Западе и Востоке

Кейт засмеялась.

- Да, Ник, вы стали просто отвратительны. Но я ничего не имею против. Мне даже, кажется, нравится ваше беспокойство обо мне. Если бы я вообще могла остаться здесь ради кого-то, то я бы сделала это ради вас. Вы ведь мне верите, Ник?

- О, верю и благодарю вас к тому же. Но что мне это даст? Мне нужна не вера. Мне нужны вы.

- Я знаю это, Ник. Знаю. Но Индии я нужна больше, чем вам - нет, не я сама, а то, что я смогу там сделать и что смогут сделать женщины вроде меня. Я слышу крик: "Приди и помоги нам!", и пока я его слышу, не будет мне радости ни в чем. Я могла бы стать вашей женой, Ник. Это нетрудно. Но пока этот крик звучит у меня в ушах, каждый миг превратится для меня в пытку.

- Это жестоко по отношению ко мне - говорить о пытке, - произнес Ник, печально разглядывая скалы возвышавшиеся над ними.

- О нет. К вам мои слова не относятся.

- Да-да, вот именно, ко мне все это отношения уже не имеет, - ответил он и плотно сжал губы.

Она не утерпела и улыбнулась, глядя ему в лицо.

- Я никогда не выйду замуж ни за кого другого, Ник, если вам от этого будет легче, - сказала она с внезапной нежностью в голосе.

- Но за меня вы замуж не выйдете?

- Нет, - ответила она тихо и просто, но твердо.

Он с горечью выслушал этот ответ и некоторое время молча размышлял над ним. Они ехали шагом, и он, опустив поводья, сказал.

- Ну, ладно. Не во мне дело. Во мне говорит не один эгоизм, дорогая моя. Да, я хочу, чтобы вы остались здесь ради меня, единственно ради меня, я хочу, чтобы вы всегда были рядом со мной, я хочу вас, вы нужны мне. Но я прошу вас остаться вовсе не из-за этого. Я просто думать не могу о том, как вы бросаетесь в опасную пучину - беззащитная, одинокая, почти девчонка. Да я спать из-за этого по ночам не могу. Я и помыслить об этом никак не отважусь. Это чудовищно. Это страшно. Это нелепо, наконец. Вы не должны этого делать.

- Я не должна думать о себе, - ответила она дрожащим голосом. - Я должна думать о них.

- А я должен думать о вас. И вы меня не подкупите, не заманите ничем, не принудите думать о ком-нибудь другом. Вы все принимаете слишком близко к сердцу. Милая моя, - он умолял ее, понизив голос, - вы что, несете ответственность за все несчастья в мире? Со всех сторон нас окружают страдания и боль Разве вы можете уничтожить их? Где бы вы ни были, всю жизнь в ваших ушах будут звучать стоны миллионов несчастных, несмотря на все ваши усилия помочь им. И никому из нас от этого не уйти И никогда не избавиться Это та цена, которую мы платим за то, что осмеливаемся быть счастливыми хоть на мгновение.

Он взял ее руку в свою (она не отняла ее) и стал говорить ей что-то кротко и нежно, как огорченному ребенку. И в эту секунду, что длилась и длилась, Тарвин сдался - нет, он не отказался от Кейт и от своей любви, от своего твердого намерения вернуть ее. Он поставил крест лишь на своем желании удержать ее дома. Пусть едет, если ей этого так хочется. Но их теперь будет двое.

Когда они добрались до Горячих Ключей, Тарвин немедленно воспользовался возможностью заговорить с миссис Матри, которая, кажется, тоже ждала этого. В то время, как Шерифф показывал президенту бившие из-под земли источники, окутанные паром, - места, где уже сегодня можно было купаться, а завтра предполагалось построить гигантский отель, Тарвин отвел миссис Матри в сторону. Кейт, пряча от цепкого взгляда миссис Матри свои покрасневшие от слез глаза, осталась с отцом.

- Вам действительно хочется иметь это ожерелье? - спросил он резко.

Она снова засмеялась, и смех ее был серебристым, звонким и веселым, но и на этот раз в нем был налет искусственности, всегда присутствовавший в ее поведении.

- Хочется? - переспросила она. - Конечно, хочется. А еще мне хочется луну с неба.

Тарвин прикоснулся к ее руке, словно перебивая ее и извиняясь за это.

- У вас оно будет, - сказал он со всей определенностью.

Она перестала смеяться и даже побледнела - такое впечатление произвела на нее его решимость.

- Что вы имеете в виду? - быстро переспросила она.

- Понравится ли оно вам? Доставит вам радость и удовольствие? Что вы готовы сделать для этого?

- На четвереньках доползти до Омахи, - ответила она с искренностью, не уступавшей его серьезности. - Нет, до самой Индии.

- Отлично, - решительно сказал Тарвин. - Тогда все улажено. Послушайте, я хочу, чтобы "Три К" остановили свой выбор на Топазе. Но вы этого тоже должны захотеть. По рукам?

- Но вы же не можете...

- Ерунда. Мое дело - сделать то, что я вам обещал. Справитесь ли вы со своей задачей?