неизвестен Автор - Чжуан-цзы

[39] Это выражение Чжуан-цзы стало классическим в даосской традиции обозначением высшей стадии прозрения Дао. Опыт неизбывного одиночества сопряжен, очевидно, с познанием абсолютности, безусловности своего бытия.

[40] Глава VII. Достойные быть владыкой мира

В этой последней главе Внутреннего раздела книги собраны сюжеты, которые, по мысли ее составителя, разъясняют природу идеального правления. Ибо мудрость в даосизме -- как и в других китайских учениях -- неотделима от власти, хотя бы "сокровенной". Однако об управлении как таковом говорится лишь в первых четырех диалогах, причем некоторые из них читаются как вариации ряда диалогов, вошедших в предшествующие главы. В остальных же сюжетах освещаются различные качества даосского мудреца. По-видимому, среди глав Внутреннего раздела данная глава в наибольшей мере обязана своим внешним видом усилиям позднейших переписчиков и редакторов.

[41] Предполагается, что участники этого разговора живут во времена царствования Шуня, одного из идеальных царей в конфуцианской традиции, но отдают предпочтение еще более древним временам правления царя Тай, когда еще не существовало различия между "небесным" и "человеческим" и тем более между различными понятиями, данными в языке.

[42] В данном диалоге отчетливо прослеживаются две ступени даосского совершенствования: первая -- вольное скитание в небесном просторе, делающее человека "другом творца вещей"; вторая -- вхождение в "Небесное Единство" за пределами жизни и смерти и всего "человеческого". Таков даосский путь совершенствования как "прекращения прекращения", и путь этот соединяет незыблемую волю с полнейшей Heпроизвольностью.

[43] Притча о колдуне Ли Сяне и даосском учителе Ху-цзы помогает отличить Силу даосского мудреца -- Силу "Единого превращения" мира -- от искусства мага, оперирующего отдельными предметами. Как и в первой главе книги, Ле-цзы в этом рассказе поначалу предстает как не слишком дальновидный поклонник магии.

[44] Глава VIII. Перепонки между пальцами

Восьмой главой книги Чжуан-цэы "Перепонки между пальцами" открывается ее так называемый Внешний раздел. В отличие от текстов Внутреннего раздела эта глава написана в монологической форме, и ее основная тема -- критика цивилизации. Сложилась она сравнительно поздно: вероятно, спустя несколько десятилетий после смерти Чжуан-цзы. Но в ней выражены -- хотя часто с несвойственными Чжуан-цаы резкостью и педантичностью -- многие мотивы, завещанные древним философом. Основной пафос главы состоит в защите естественной самодостаточности каждого живого существа.

[45] Три Династии -- три древнейшие династии в Китае -- Ся, Инь и Чжоу, -- с которыми древние китайцы связывали образ "золотого века" древности.

[46] Данная фраза буквально воспроизводит суждение, содержащееся в шестой главе книги Чжуан-цзы.

[47] Глава IX. Конские копыта

Глава "Конские копыта" стилистически близка предыдущей главе и развивает содержащуюся в ней апологию природной данности жизни и критику цивилизации. Но примечательно, что, мечтая о дружном соседстве людей и зверей, автор главы считает "неизменной природой" людей и залогом их единения производительный труд. Для него "небесное" и "человеческое" не только не противостоят друг другу, но даже друг от друга неотделимы.

[48] Здесь упомянуты некоторые традиционные черты даосской утопии, кочующие из одного даосского памятника в другой. Ср., например, описание блаженной древности в книге "Дао-де цзин" (гл. LXXX).

[49] Глава X. Взламывают сундуки

Данная глава, которая завершает цикл "примитивистских" (определение А. Грэхэма) глав, содержит, пожалуй, самые резкие в древнекитайской литературе нападки на идеологию деспотического государства в Китае. Здесь же мы находим и классические в своем роде образцы сатиры на государственную мораль. Некоторые признаки указывают на то, что глава эта принадлежит к числу наиболее поздних в книге: она была создана, по-видимому, на рубеже III -- II вв. до н. э. В переводе главы сделаны незначительные сокращения.

[50] Здесь имеется в виду эпизод из политической истории эпохи "Борющихся царств" (V -- III вв. до н. э.). Правитель Лу преподнес в дар правителю царства Чу скисшее вино, и чуский царь в отместку решил пойти войной на Лу. Воспользовавшись моментом, правитель царства Вэй осадил город Ханьдань во владениях соседнего царства Чжао.

[51] Цитируются слова из XXXVI главы "Дао-дэ цзин".

[52] Цитата из "Дао-дэ цзин", глава XLV.