Hиколай Лесков - Очарованный странник

"Экий, - говорит, - ты, братец, барабан: били тебя, били, и все никак еще не добьют".

Я говорю:

"Что же делать? Верно, так нужно".

А он, все выслушавши, игумену сказал:

"Я, - говорит, - его не могу разобрать, что он такое: так просто добряк, или помешался, или взаправду предсказатель. Это, - говорит, - по вашей части, а я в этом не сведущ, мнение же мое такое: прогоните, - говорит, - его куда-нибудь подальше пробегаться, может быть он засиделся на месте".

Вот меня и отпустили, и я теперь на богомоление в Соловки к Зосиме и Савватию* благословился и пробираюсь. Везде был, а их не видал и хочу им перед смертью поклониться.

- Отчего же "перед смертью"? Разве вы больны?

- Нет-с, не болен; а все по тому же случаю, что скоро надо будет воевать.

- Позвольте: как же это вы опять про войну говорите?

- Да-с.

- Стало быть, вам "Благое молчание" не помогло?

- Не могу знать-с: усиливаюсь, молчу, а дух одолевает.

- Что же он?

- Все свое внушает: "ополчайся".

- Разве вы и сами собираетесь идти воевать?

- А как же-с? Непременно-с: мне за народ очень помереть хочется.

- Как же вы: в клобуке и в рясе пойдете воевать?

- Нет-с; я тогда клобучок сниму, а амуничку надену. Проговорив это, очарованный странник как бы вновь ощутил на себе наитие вещательного духа и впал в тихую сосредоточенность, которой никто из собеседников не позволил себе прервать ни одним новым вопросом. Да и о чем было его еще больше расспрашивать? повествования своего минувшего он исповедал со всею откровенностью своей простой души, а провещания его остаются до времени в руке сокрывающего судьбы свои от умных и разумных и только иногда открывающего их младенцам.

Очарованный странник

Примечания к повести

Публикуется по тексту: Н. С. Лесков. Собрание сочинений в 11 томах, т. 4, Л.: Гослитиздат, 1957.

Повесть "Очарованный странник" (по Лескову - "рассказ") была, по всей вероятности, задумана после летней поездки Н. С. Лескова в 1872 году по Ладожскому озеру, давшей ему материал для последней части "Очарованного странника". В первоначальном виде под названием "Черноземный Телемак" рассказ был послан в "Русский вестник", по-видимому в начале 1873 года. 8 мая 1873 года Н. А. Любимов сообщил Лескову отказ Каткова. "Михаил Никифорович прочел "Черноземного Телемака" и после колебаний пришел к заключению, что печатать эту вещь будет неудобно. Не говоря о некоторых эпизодах, как, например, о Филарете и св. Сергии, вся вещь кажется ему скорее сырым материалом для выделки фигур, теперь весьма туманных, чем выделанным описанием чего-либо в действительности возможного и происходящего... Он советует вам подождать печатать эту вещь, самый мотив которой может по его мнению, выделаться во что-либо хорошее" (см. А. Лесков. Жизнь Николая Лескова, стр. 296). В письме к Щебальскому ("Шестидесятые годы", стр. 327, письмо от 4 января 1873 г.), отвечая на его критические замечания об "Очарованном страннике", Лесков писал уже после публикации повести, имея в виду мнение редакции "Русского вестника" вообще: "Нельзя от картин требовать того, что Вы требуете. Это жанр, а жанр надо брать на одну мерку: искусен он или нет? Какие же тут проводить направления? Этак оно обратится в ярмо для искусства и удавит его, как быка давит веревка, привязанная к колесу. Потом: почему же лицо самого героя должно непременно стушевываться? Что это за требование? А Дон-Кихот, а Телемак, а Чичиков? Почему не идти рядом и среде и герою?"

Форма рассказа о приключениях "Очарованного странника" действительно напоминает и разъезды Чичикова по окрестным помещикам, и выезды Дон-Кихота в поисках соперников, и даже в какой-то мере роман Фенелона о странствованиях Телемака в поисках Одиссея. Ощутимо в "Очарованном страннике" и влияние народно-эпических русских былин. Материалом для этой повести, видимо, послужили Лескову его воспоминания и впечатления от службы в фирме Шкотт, действовавшей в Пензенской губернии. Так, например, ярмарка, на которой Иван Северьянович убил своего соперника, происходит в Пензе; о графах К. (Каменских) Лесков мог слышать еще в детстве, и т. д.

Среди разнообразных приключений Ивана Северьяновича два эпизода являются основными: плен у киргизов и история цыганки Груши и любви к ней Ивана Северьяновича. В этих эпизодах эпопеи "Очарованного странника" Лесков воскрешает темы и образы русской романтической литературы 1820-1830-х годов. Такое "воскрешение" романтики было характерным явлением в литературе начала 1870-х годов. Так, Тургенев в рассказе "Конец Чертопханова" (1872) воспроизвел основные мотивы из "Бэлы" Лермонтова: тургеневский герой, Чертопханов любит Машу, как Печорин; а своей страстная привязанностью к лошади он во многом напоминает лермонтовского Казбича. Привязанность к лошади оказывается у Чертопханова сильнее любви к цыганке.