Тамар Майерс: Переполох с чертополохом

- Посмотрите-ка, кто тут сидит, - просипела я, не в силах заставить себя поднять глаза на Грега. Или - на Буфер. Зато, не таясь, переводила взгляд с Джей-Кат на Бауотера.

- Привет, Абби, подсаживайся к нам, - хватило у Грега наглости заявить.

Конечно, подсаживаться было некуда, да я и не стала бы унижаться, ни за какие коврижки. Уголком глаза я наблюдала за Буфер. Ее огромные груди вздымались и ходили ходуном, как коровье вымя.

- Джей-Кат, как тебе не стыдно? - простонала я.

Джей-Кат покраснела до корней волос. - Я и не знала, что ты сквозь стол видишь, - прошептала она. - Вообще-то мы просто за руки держимся.

- Я не тебя имею в виду, а их! - кивок в сторону парочки. - Как ты могла меня предать? Моя лучшая подруга...

- Абби! - резко оборвал меня Грег. - Джей-Кат тут ни при чем. Мы их случайно встретили.

- Ты, может, скажешь мне, что и ее случайно встретил? - Я величественным жестом указала в сторону Буфер, по-прежнему избегая смотреть в их сторону.

- А ты поверишь, если я скажу, что да? Потому что, строго говоря, и я на нее наскочил по чистой случайности.

Буфер негодующе подбоченилась. - Эй, вы, у меня вообще-то имя есть.

- Какое - Му? Зорька?

- Абби! - возмутился Грег. - Ты себя унижаешь.

- Себя? - Я наконец достаточно рассвирепела, чтобы посмотреть на него. Аквамариновые глаза Грега с леденящей душу наглостью уставились на меня.

- Когда я подъехал, Буфер как раз выбиралась из машины, - спокойно пояснил он. - Было бы невежливо не пригласить ее.

- Ясное дело, - хмыкнула я.

- А потом и мы прискакали, - добавила Джей-Кат и, одарив сержанта Бауотера нежным взглядом, заворковала, как голубица. - Ах, какой мужчина, Абби. Я навеки у тебя в долгу.

- Только никогда больше не издавай этих омерзительных звуков, потребовала я.

- Слушаю и повинуюсь, - Джей-Кат игриво захихикала. - Кстати, Абби, они даже не хотели сидеть рядом. Буфер так и норовила примоститься по соседству со мной. Но я отказала категорически. Хватит с меня подобных экспериментов. Я хотела сидеть рядом со своим Зайкой.

- Зайкой? - хором переспросили мы с Грегом и Буфер.

- Да, - невозмутимо ответила Джей-Кат. - Так я к тому клоню, Абби, что Грег без ума от тебя. Он нам про тебя все уши прожужжал. Весь аппетит отбил.

Буфер и сержант Бауотер, как по команде, закивали.

- Не знаю, что и сказать, - смущенно пролепетала я. - Но, в любом случае, вы меня простите.

- Пустяки, - великодушно отмахнулась Буфер и, угрожающе колыхнув могучим бюстом, передвинулась ближе к окну. - Подвинься, Грегори. Дай Абби сесть.

Я испуганно попятилась. - Нет, я этого не достойна.

- Сядь! - рявкнул дружный хор.

Поколебавшись одну наносекунду, я села. И до сих пор горько об этом сожалею.

Глава 27

Не собираюсь кого-то осуждать, но лично я могу спать только с женатыми мужчинами. В том случае, если вы истолковали мои слова превратно, поясню: я не сплю с теми мужчинами, которые не женаты на мне. Расстались мы с Грегом на автостоянке закусочной "Бургер кинг" вполне миролюбиво, даже с оттенком нежности. Уговорились, что на следующий вечер встретимся. Провожать меня домой было ни к чему, не говоря уж о том, что меня там поджидала другая особь мужского пола. И возрастом помоложе.

- Мотька! - позвала я, отомкнув дверь. - Мамочка дома.

Ответного мяуканья я не услышала, и толстый рыжий комок, рассадник блох, о мои ноги не потерся.

- Мотька, ты где!

В доме царила мертвая тишина, которую нарушало лишь тиканье настольных часов на камине.

- Матвей, если ты меня простишь и вылезешь, я почешу тебя под подбородком, а потом... А это что еще за дьявольщина?

Прямо перед моим носом на каминной панели желтела самоклеющаяся бумажка. Матвей, конечно, по кошачьим меркам, необыкновенно смекалист, но я прекрасно понимала, что даже он не способен оставить мне записку. Маме моей, разумеется, случалось это делать, да и деткам моим, Сьюзен и Чарли, тоже. За редким исключением, содержание подобных посланий сводилось к упрекам, какая я плохая дочь (или мать), коль скоро не сумела предугадать желание матери (или кого-то из своих чад) навестить меня без предупреждения.

Шагнув к камину, я сорвала желтую бумажку, и быстро пробежала глазами записку.

Поезжайте в Пайн-Мэнор, в дом престарелых. Картину захватите с собой. Будьте там ровно в полночь, в противном случае, кота своего больше не увидите.

Утко.

P.S. Если проболтаетесь, ему не сносить головы.

Я ахнула, перечитала записку и швырнула ее на пол. Стрелки часов показывали уже без двадцати пяти двенадцать. Езды до Пайн-Мэнора было от меня никак не меньше сорока пяти минут, да и то, если гнать во весь опор, а не соблюдать правила дорожного движения. Звонить туда и проверять, правда ли, что пресловутый Утко похитил моего кота, смысла не было. Как не было времени обзванивать друзей и знакомых и выяснять, не подшутил ли кто надо мной. Я печенкой чуяла, что дело серьезное. Никто, кроме мамы, не знал, что я ездила навещать Адель Суини, а мама обожает - или, по меньшей, мере, терпит - мою рыжую радость. Не говоря уж о том, что про Утко я ей еще не рассказывала. Нет, как ни прискорбно, но мне ничего не оставалось, как повиноваться требованию похитителя.