Габриэль Маркес - Недобрый час

- Двадцать пять сентаво!

- Двадцать пять сентаво, - твердо и почти без акцента повторил сириец.

Доктор Хиральдо наблюдал разгрузку баркасов до самого конца. Именно он обратил внимание алькальда на могучую, величественную как идол женщину с несколькими браслетами на руках. Было похоже, что под своим ярким разноцветным зонтом она решила дождаться конца света. Большого интереса новоприбывшая у алькальда не вызвала.

- Укротительница, наверно, - предположил он.

- Да, в известном смысле, - сказал доктор, будто откусывая каждое слово похожими на заостренные камешки зубами. - Теща Сесара Монтеро.

Алькальд двинулся дальше. Взглянул на часы: без двадцати пяти четыре. В дверях участка дежурный доложил ему, что падре Анхель прождал его полчаса и вернется к четырем.

Не зная, как убить время, он снова вышел на улицу, увидел зубного врача в окне кабинета и подошел попросить у него огонька. Доктор Эскобар посмотрел на его опухшую щеку.

- Уже прошло, - сказал алькальд и открыл рот.

Зубной врач заметил:

- Некоторые надо запломбировать.

Алькальд поправил на поясе револьвер.

- Я к вам приду, - сказал он решительно.

Лицо зубного врача ничего не выразило.

- Приходите когда хотите - может, сбудутся мои пожелания и вы умрете у меня в доме.

Алькальд хлопнул его по плечу.

- Не сбудутся, - весело сказал он. И вскинув руки, добавил: - Мои зубы выше разногласий между партиями.

- Так ты не хочешь обвенчаться?

Жена судьи Аркадио села удобнее, расставив пошире ноги.

- Ни за что, падре, - ответила она. - А уж теперь, когда я скоро рожу ему сына, даже разговора об этом быть не может.

Падре Анхель перевел взгляд на реку. Течением несло огромную коровью тушу; на ней сидели несколько стервятников.

- Но ведь ребенок будет незаконнорожденный.

- Ну и что с того? - сказала женщина. - Аркадио обращается со мной хорошо, а если я женю его на себе, он будет чувствовать себя связанным и мне придется за это расплачиваться.

Она сбросила деревянные шлепанцы и сидела теперь, сжимая пальцами ног перекладину табурета. Веер лежал у нее в подоле платья, а руки она скрестила на своем большом животе.

- Ни за что на свете, падре, - повторила она, видя, что тот хранит молчание. - Дон Сабас купил меня за двести песо, мною пользовался три месяца и почти голую выбросил на улицу. Я бы умерла с голоду, не подбери меня Аркадио. - Она впервые посмотрела на падре в упор. - Или бы шлюхой стала.

Падре Анхель уговаривал ее уже шесть месяцев.

- Ты должна заставить его жениться на тебе и основать семью. Ведь сейчас не только твое положение непрочно, но ты подаешь дурной пример всему городку.

- Лучше все делать в открытую, - сказала она. - Другие делают то же, но только при потушенном свете. Разве вы не читали листки?

- Это все клевета, - сказал падре. - Тебе надо узаконить свое положение и оградить себя от сплетен.

- Себя? - удивилась она. - Мне себя ни от чего ограждать не надо, я ничего ни от кого не скрываю. Потому никто и не тратит время, чтобы наклеивать листки на мой дом, а вот дома "приличной" публики на площади все в бумажках.

- Ты невежественна, - сказал падре, - но по милости божьей встретила человека, который относится к тебе с уважением. В благодарность за одно это ты должна обвенчаться и сделать свой союз законным.

- Я ни в чем этом не разбираюсь, - сказала она, - но сейчас у меня есть крыша над головой, и еды хватает.

- Ну а если он тебя бросит?

Она закусила губу, а потом с загадочной улыбкой ответила:

- Не бросит, падре. Я знаю, что говорю.

Но и на этот раз падре Анхель не захотел признать себя побежденным. Он посоветовал ей хотя бы ходить к мессе. Она сказала, что как-нибудь на днях придет.

Падре в ожидании встречи с алькальдом возобновил прогулку. Один из сирийцев обратил его внимание на хорошую погоду, однако голова священника была занята другим. Его интересовал цирк, выгружавший в ярком свете солнца своих перепуганных зверей. Он простоял, наблюдая за ними, до четырех часов.

Попрощавшись с зубным врачом, алькальд увидел падре, идущего ему навстречу.

- Мы пунктуальны, - сказал он, протягивая священнику руку. Пунктуальны, хотя дождя нет.

Падре, уже собравшийся подняться по крутой лестнице в полицейский участок, отозвался:

- ...и не наступает конец света.

Пока шла исповедь, алькальд сидел в коридоре. Он вспоминал цирк, женщину, которая висела, вцепившись во что-то зубами, на высоте пяти метров, и мужчину в голубой, расшитой золотом униформе, отбивавшего барабанную дробь.