Дан Маркович - Ант

Не могу сказать, что я был потрясен такой подлостью, просто неприятно удивлен, ведь этот человек не был злодеем, он даже немного помог мне.

Видимо подлость одно из правил жизненной игры, она и в мелочах и в корнях самого устройства, ведь разве подчинение жизни случайности не всемирная подлость?.. Разве не подлость заставить любое живое существо сжиматься от страха каждую минуту, вынудить грызть и топить другого, чтобы выплыть самому? Смешно говорить, когда не к кому обратиться, и все-таки говорю, говорю...

И через буквально несколько дней после этого получаю письмо от Бориса "приезжай, Лида умерла". Я собрался с силами и поехал.

10.

Борис меня встретил, белый, распухший, на роскошной - бархат и прохлада - иностранной машине. А ведь бывший писака, вместе учились у Лотмана, мечтали о переводах, о прозе. Он торговал обувью, бельем... веяние времени, страсти-мордасти... я не вникал. Мы плыли по пустынной дороге от аэропорта. Август тоскливый месяц - прохладно и отчетливо видны признаки увядания, листья эти мертвые, чахлый вереск, пустынные перелески, и небо холодное, прозрачное. Впрочем, отношение зависит от контекста, а он был страшен для меня. Я думал, что все забыл, а вот оказывается, с каждым годом лучше помню - и тогда было преддверие осени, и теплынь непонятная... И возникает недоумение, где я был, куда делся из картины, в которой почти без перемен, только я стал другим, истощены запасы, резервы, надежды. Слева мелкая вода, озеро, фигура русалки, справа очертания и едкие дымы города, его запах - сланец и асфальт. Вдруг он резко затормозил, сдирая покрышки о гравий на обочине.

- Я писал тебе, Лидочку нашли. Не забыл свою Лиду? Он беззвучно затрясся, из глаз потекли ручейки. Долго промокал лицо огромным платком, вздыхал, что-то шептал, потом говорит:

- Дело сразу закрыли. Слишком долго лежала. Место у берега, километрах в двух от дома. Там ветер, соль... Мумия. Но она была в списках пропавших и подходила по приметам. Нашли нескольких знакомых, меня, и я опознал, один из всех. Сандалии помнишь? Пряжка одна самодельная была, это я ей чинил. Про тебя спрашивали, думали, может на личной почве...

Отпало, ты же уехал, еще при ней. Потом она исчезла, я и не думал искать, все были уверены, что поехала за тобой. Убита. После нас, тогда на вокзале, ее никто не видел.

Я молчал. Уверен, это случилось в тот самый вечер. Восемь лет и шесть дней тому назад. И я ничего не знал. Если б я тогда не сошел с поезда, не отправился выяснять истину, добиваться, припирать ее к стенке... Если б она не убежала... Была бы в это время в другом месте, в своем дурацком месте, со своим дурацким Пуниным... но была бы жива, осталась бы жива!..

а все остальное в сущности неважно.

Насмешка. Так я, хотя и бессознательно, помог случаю. Ну, что я мог сказать? Ничего. Что чувствовал? Усталость. Я понял, как сильно устал за эти годы. Я боролся с силами, намного превосходящими мои возможности. У меня не было ни одного дня просвета, только борьба и борьба. При этом все, что я бы ни делал, все имело оборотную сторону, самое лучшая моя победа кого-нибудь ранила или даже убивала. И так будет всегда, ни-ког-да мне от этого не уйти ... "Так уж устроено, парень..." Да, Хуго, так уж устроено.

И вдруг Борис сказал, медленно и хрипло:

- А ведь это ты убил. Больше некому было ее убивать.

Ну, вот, этого мне еще не хватало! Какая глупость! И как похоже на истину. Может, я и убил бы ее тогда, если б мог встать, если б не барахтался у нее в ногах. Что я мог ему объяснить, рассказать? Не мог ничего. И не хотел. Я сделал тогда невозможное, вырвался, оторвался, думал, что покончил с той историей. И вот она возвращается - несчастьем для другого. Неправда, я не хотел ее смерти, даже не думал, представить себе не мог!..

Я пожал плечами - "ты ведь понимаешь, этого не могло быть."

Он замолчал, помнил мой отъезд, знал про ноги. Больше мы к этому не возвращались. У него в большой квартире чисто и уютно, жена давно ушла, он живет с сыном и тихой женщиной, почти прислугой. Те же книги, фотографии, что и десять лет тому назад. На особой полке братья Стругацкие, Азимов со своим концом вечности... Прекрасные сказки, которые красиво кончаются. Борис отступился от мечты, сдался, хотя в сущности своей, может, и не изменился. Нельзя так, нельзя... А я?..

Чем я лучше? Что со мной произошло после того вечера, когда бежал? Как я жил, в какие сказки верил?.. Ни во что не верил. "Не жди, не бойся, не проси..." Но я был обязан. Обязан был стараться, вечный пионер, забытый на своем посту. Должен стоять за тех, кто меня вытолкнул на поверхность, вышвырнул из темноты на свет, научил, сказал хоть раз доброе слово... Я не мог их предать, оставить в темноте и неизвестности.