Мария Романушко - Не под пустым небом

Как-то поздно вечером зашёл к нам на огонёк папа Кирюша. Говорит:

– Шёл мимо, смотрю – окна ещё горят… Почему б, думаю, не зайти?

– Отлично, – говорю, – ты как раз вовремя: скоро супчик будет готов!

Он подумал, что я шучу. Но когда через пять минут я позвала их за стол, он захохотал и изрёк фразу, которую я вспоминаю частенько и сейчас, через много лет:

– Пробило полночь, всех позвали к обеду!

От этих слов нам всем стало так весело и счастливо!…

Иногда Людмила Фёдоровна говорила:

– Машка, а не кутнуть ли нам?

И мы шли «кутить» в ближайшую сосисочную. Которая была на месте нынешнего Макдональдса, что напротив Центрального Телеграфа.

Почему-то это было жутко вкусно: едва тёплые сосиски с мокрой, рыжего цвета тушёной капустой, всегда холодной.

– Люблю иногда покутить! – весело говорила мама Кошка.

Клуб «Дукат». Маленький клуб большой табачной фабрики.

Шла от Пресманов к Маяковке и наткнулась на этот клуб. Буквально в пяти минутах от дома Пресманов. В окошке клуба красовалось объявление о том, что требуется работник. Зашла. Директор не понравился сразу. Он был похож на мафиози из сильно зарубежного фильма: фигура – шкаф, взгляд какой-то бегающий. Но уж коль зашла, то спросила:

– Работники нужны?

– Нужны, – сказал он.

И я подумала: да Бог с ним, с этим мафиози. Главное – клуб в центре Москвы… можно будет устраивать поэтические вечера… можно организовать студию пантомимы… У меня сразу столько планов возникло в голове!

И уже на следующий день я работала в этом клубе. Больше всего этому обрадовались Пресманы. Антонина Самойловна сказала голосом, не терпящим возражений:

– Прекрасно! Будешь приходить к нам обедать.

– Ой…

– Никаких «ой»! Я не могу допустить, чтобы ты питалась в сухомятку – в пяти минутах ходьбы от нашего дома! Если мы тебе друзья – ты нам не откажешь.

Супчики и салатики Антонины Самойловны были очень вкусными.

А вскоре Антонина Самойловна простудилась и попала в больницу. И теперь уже я готовила в этом доме супчики…

Заметила: бездетные супруги невероятно привязаны друг к другу. Они заменяют друг другу весь мир. И когда с одним случается что-то, другой чувствует себя как бы покинутым ребёнком. И всё валится из рук, и страх застывает в глазах. Таким большим растерянным ребёнком казался мне в те дни Александр Самуилович. Мы ездили с ним в больницу к Антонине Самойловне, и я докладывала ей, что он сегодня ел, и много ли курил, и не было ли у него приступа язвы.

Меж тем я обживалась в клубе «Дукат». Здесь обнаружилась неплохая библиотека, в ней даже были произведения Вернадского! Правда, ни разу не востребованные работниками табачного фронта. И я была их первым читателем (думаю, что и последним).

Ещё был неплохой зал со сценой и экраном для показа фильмом. Днём в зале репетировал симфонический оркестр Московской филармонии. А по вечерам здесь крутили старые фильмы, хотя зрителей обычно было человек десять, не больше.

– А кто заказывает фильмы? – спросила я директора.

– Раньше это делал я. А теперь это ваша обязанность.

– О!… А какие можно заказывать?

– Да любые! На ваш вкус.

Это было шикарно. Мои друзья, в особенности Мина Исааковна, тут же запросили «Набережную туманов»! И зал был довольно-таки наполнен.

А вторым фильмом был, конечно же, «Путь на арену» – фильм, где играет Леонид Енгибаров. Его первый фильм. Я столько лет мечтала увидеть его ещё раз! И вот, я заказала его сама для себя… Да, хорошая у меня работа. Такой подарок судьбы! Жаль, что нельзя крутить «Путь на арену» каждый день… из месяца в месяц… Но ведь есть ещё «Ожерелье для моей любимой» – его последний фильм. Так что много радости впереди…

Ну, и конечно, я буду проводить здесь регулярно поэтические вечера. Центр Москвы! Жаль только, зал не очень большой…

Готовлю первый вечер. Согласились выступить два поэта из моего семинара в Литературном институте: Саша Руденко и Коля Никишин. Ещё будут читать Гавр, Таня Неструева и я.

Директор сказал, что нужно сделать пригласительные билеты. Я написала текст и поехала к Главному Цензору – за разрешением на печать. Крамолы в моём тексте обнаружено не было. (Странно, что никто не потребовал тексты стихов, которые мы собирались читать!) Приглашение напечатали огромным тиражом – триста экземпляров. И целую неделю я распихивала эти приглашения по почтовым ящикам окружающих домов. В подъездах в те времена не было кодовых замков, так что в любой можно было войти.