Мария Романушко - Если полететь высоко-высоко…

Неожиданный приход клоуна Марчевского и Бориса Бреева.

Марчевский предлагает мне писать стихи для его спектакля.

Бреев выступает, как посредник, ведь мы давно с ним знакомы, он уже приходил ко мне с похожими просьбами: написать стихи для очередного клоунского номера, который он делал со своими студентами в Цирковом училище. И я ездила к нему в училище, смотрела номер, и, если он мне нравился, если мне это было близко, то писала. Вальке Гнеушеву тоже написала стихи для его выпускного номера – дипломной работы. В их номере участвовало три человека: Белый клоун (Валька). Рыжий клоун (его партнёр, с которым он приходил ко мне, но имени его не помню). Был в их номере и третий – он-то и читал мои стихи. «А кто это?» – спросила я Вальку. «Да ты его не знаешь. Это Фима Шифрин. Но он хорошо прочёл, не волнуйся».

Марчевский сразу стал говорить о деньгах: «Вы знаете, это такие деньги! такие деньги!… Вам очень хорошо заплатят!»

Но для того, чтобы что-то для него написать, я должна посмотреть, что он делает в манеже. Поехали с Антошей в цирк, на спектакль…

Ой, как нам это всё не понравилось!… Ну, Антону вообще цирк не нравится, потому что там шумно. А мне не понравился сам клоун. Хотя он уже и лауреат каких-то там конкурсов, и заслуженный артист, и так далее. Но у него нет ничего своего – оригинального, самобытного. Он просто копирует Енгибарова. Нет, даже не копирует! Это – пародия на Енгибарова. Плохая пародия. В основном, трюки. Мыслей, идей никаких не было. Не было и эмоционального наполнения. Только – словно приклеенная к лицу – не живая, а какая-то бутафорская улыбка.

Но самое ужасное – то, что он сказал мне после спектакля. Когда я обмолвилась о Енгибарове… о том, что многие трюки, собственно, енгибаровские, а не его. И что же мне ответил этот самоуверенный молодой человек? Да, это его слова: «Если бы Енгибаров был жив, он бы никому уже не был нужен!» Нехорошо сказал.

И – всё. Этот человек перестал для меня существовать.

А он в это время продолжал меня уговаривать:

– Это же большие деньги! – говорил он. – Вы с сыном ни в чём не будете нуждаться!

– Нет, я не смогу с вами работать.

Но я должна всё же поблагодарить этого человека. Этого странного клоуна. Он так разозлил меня, так завёл меня этим диким утверждением! О том, что Енгибаров был бы уже никому не нужен… Я ходила сама не своя. Я чувствовала, что я должна как-то ответить на это заявление. Я чувствовала, что это не просто жестокие слова самонадеянного человека. Это – вызов!

…Мы были с Антошей на берегу нашей бухты. Он строил очередной замок. А я смотрела на разгорающийся закат… и пересыпала песчинки с ладони на ладонь… восемь… восемь лет… тысячи, миллионы песчинок-минут-часов… И никогда за эти годы я не жила без него – без Моего Клоуна. Он помогал мне взрослеть, перемогать боли и потери. Когда у меня что-то случалось, очередной удар судьбы, я думала: «А зато у меня есть Мой Клоун!» С годами он мне стал ещё ближе, ещё необходимее, чем даже был при жизни. Постоянный внутренний собеседник. Опора и поддержка. Неубывающие радость и удивление, что это в моей жизни БЫЛО! Наша с ним ВСТРЕЧА. Была и продолжает быть, длиться, развиваться…

Господи, всего лишь восемь лет прошло, а уже кто-то произносит эти безумные слова, что Мой Клоун не нужен! Эти несправедливые, злые слова легли на чашу весов… Что же я могу положить на другую чашу весов, чтобы перевесить это утверждение?… И вдруг, в какой-то миг, я почувствовала, что приняла этот вызов! Вызов, брошенный мне человеком с бутафорской улыбкой, похожей на оскал.

В ту минуту я отчётливо поняла, что я должна делать. Книга!… Я должна написать книгу о Енгибарове! Должна положить на другую чашу весов другие слова. Слова правды. Вот я и решилась на то, на что, полагала, не решусь никогда. Я думала: это только моё , со мной и умрёт. Но в ту минуту поняла: нет, это не только моё. Да, я решилась. Но от этой мысли у меня всё захолонуло внутри… Смогу ли? получится ли?… Но я решилась. С Антошиной помощью. Да, именно в тот вечер мой сын сказал мне золотые слова. Почувствовав моё смятённое состояние, он спросил:

– Ты о чём задумалась, мамася?

– Книгу, сынок, решила написать о Енгибарове. Но боюсь, что у меня не получится…

И мой сын, мой маленький большой друг сказал мне:

– У тебя всё получится!

– Почему ты так думаешь?

– Потому что ты – моя мама!

И теперь я знаю, что я обязательно её напишу – свою книгу о Леониде Енгибарове. Вот и настал тот самый момент…