Кейт О'Риордан - Ангел в доме

- Понимаете... в музее по воскресеньям проводятся занятия по живописи. Точнее, лекции по истории живописи. Мне бы хотелось послушать. Если вы, конечно, не против. А по утрам я буду здесь и все-все сделаю.

Мэри Маргарет откинулась на спинку кресла, пару раз затянулась и выпустила струйку дыма с другой стороны рта. Анжела ждала, переминаясь с ноги на ногу и не смея встретиться с ней взглядом.

- Так-так. - Матушка глубокомысленно прикрыла один глаз. - Лекции. По истории. Искусства. Угу. Потянуло, значит, ни с того ни с сего. Стоишь ты, значит, в музее - и вдруг - бац! - как обухом по голове, верно? Объявление насчет лекций где висело, на доске у входа? И что ж там, милочка, значилось? "Если по воскресеньям вы подыхаете от безделья - приходите к нам, мы вас займем историей искусства"? Что-то вроде этого, сестра? Угу. Ясно.

- Я всю жизнь об этом мечтала. С детства, - жалко сказала Анжела.

- Интересно, до или после того, как размечталась стать монахиней? Полагаю, после. В таком случае тебе, может быть, следует отказаться от первой мечты и заделаться Леонардо да Винчи? Анжела - да - Винчи. Неплохо.

- Я не собираюсь рисовать, - сцепив зубы, сказала Анжела. - Я хочу что-нибудь узнать о живописи. Только и всего.

- То же самое ты могла бы сказать и о монашестве. Считай, я этого не говорила. - Мэри Маргарет ткнула окурок в пепельницу и снова нырнула в груду бумаг на столе.

- И все-таки... Можно? - Будь проклят этот плаксивый тон имени тетушки Брайди.

- Можно - не можно. Убирайся. Не смею разрушать детские мечты. - Она выразительно мотнула головой в сторону двери. - Ах да! Минутку, сестра. Не по душе мне этот юнец Стив. Утром заметила, как он шнырял у дверей женского приюта. С ним что-то не то. Где он сейчас?

- В комнате отдыха, телевизор смотрит. Тихий.

- Да? Глаз с него не спускать. Убирайся.

Анжела и убралась, чувствуя, как на глазах закипают злые слезы. Сестра Кармел прошмыгнула было мимо, но, взглянув на лицо Анжелы, остановилась.

- Милая?

- Она меня ненавидит. Ненавидит. - Первая слезинка соскочила с ресниц.

- Нет-нет, милая. Этого не может быть. - Кармел откровенно расстроилась.

- Почему она тогда на меня нападает? Мимо не может пройти, чтобы какую-нибудь гадость не сказать. Я же все делаю, правда? Работаю с утра и до ночи. А что в ответ? Ругань, ругань, ругань.

- Такая уж она есть, милая. Выросла матушка в деревне. Это потом ее семья переехала поближе к Лондону. То-то и оно. А за что она тебя сегодня?

- Я хочу слушать лекции по истории живописи. Искусство, мне нравится.

- Конечно.

- А она издевается. Что тут плохого, если я хочу побольше узнать о живописи?

- Конечно, ничего.

- Вот именно. - Анжела смахнула очередную слезу. - Я тоже так думаю. Разве это грех?

- Упаси Боже!

- Абсолютно невинное желание, правда?

- Конечно, милая.

- Учиться не вредно. Нет! Нужно учиться, иначе не сможем помогать людям.

Философствования Анжелы зацепили сестру Кармел. Она задумалась, прижав к губам сухонький палец. Вторая рука утонула в кармане платья, вынырнула с пакетом леденцов и потянулась к Анжеле. Рябь озабоченных морщин взволновала лоб. Кармел что-то всерьез взвешивала, дискутируя - судя по кивкам и качанию головой - сама с собой. Наконец решилась:

- А я ведь, милая, даже среднюю школу не закончила. Ой, сколько работы было на ферме - страшно вспомнить. Ну я и сказала маме, что дальше учиться не пойду, лучше дома останусь. Помогать. Мама, упокой Господь ее душу, очень обрадовалась. Потом она преставилась, а я на другой день собрала сумочку синенькую, помнится, такую - и пошла себе за две мили в монастырь. Оттуда уж меня сюда прислали. И вот что я думаю, сестра. Правильно ты говоришь. Наверное, нужно было школу-то закончить. Да что теперь говорить. Мне-то поздно, а тебе в самый раз.

Кармел потрепала Анжелу по руке - держись, милая, - и ушла по своим делам, энергично перекатывая леденец во рту, что означало крайнюю степень задумчивости. Анжеле осталось лишь терзаться чувством вины. Сестра Кармел существо добрейшее и бесхитростнейшее. Каждое утро она просыпается с единственной целью - помочь обездоленным. День-деньской трудится, не думая ни об образовании, ни о своих мотивах - ясных, как слеза ребенка. Если на свете существует альтруизм в чистом виде, то сестра Кармел - его воплощение.

Но Анжелу, как ни крути, она втоптала в грязь вместе с ее хитроумным планом. История искусства, ха! Да она в художественной галерее ни разу в жизни не была. И не собиралась, если уж на то пошло. Тетки как полоумные на все лады крыли в мозгу ее двуличие. Брайди, само собой, громче всех: "Ах так! Держать не будем. Собралась к своему красавчику? С его двумя детьми от неизвестной матери, на которой он даже не захотел жениться? Очень удобно. Заглядывает небось, когда на ум взбредет, - и никаких хлопот. Хочет тебя нарисовать? На-ри-со-вать? Ее, поди, он тоже рисовал. Еще двух детишек нарисует - и был таков. Портрет в чем мать родила, да? Ах, речь не заходила! Еще зайдет, будь спокойна. Ликуй, пока можешь. Взгляд его вспоминай. Карий. Которым он тебя пожирает. Давай, давай, радуйся жизни.