Кейт О'Риордан - Ангел в доме

- Я в порядке, Питер. Просто... просто душно. - Загородив вход на кухню, Роберт демонстративно оттянул ворот блузона: - Жарко.

- Ночью сильно похолодало. Говорю тебе, ты нездоров. Вон и зрачки расширены.

- Правда? Должно быть, от пива.

- Да? - с сомнением протянул Питер. - Я бы тоже не отказался, раз уж речь зашла.

Его попытка пройти на кухню закончилась хорошим толчком, больше похожим на боксерский удар. Питер покачнулся.

- Пива больше нет, - сообщил Роберт. - Извини. Вынужденное отступление Питера не слишком вдохновило. Два пинка за две недели, пожалуй, чересчур даже для джентльмена с врожденным самообладанием.

- Хватит меня пихать! - прохрипел он, собираясь изобразить презрение, да голос подвел.

- Извини, Питер. - Роберт снова толкнул его. - Извини. Дел по горло. Выше крыши, - с тоской добавил он. - Ты и не представляешь. Давай договоримся - я тут быстренько закругляюсь и через полчаса буду у тебя, идет?

- Уже лучше, - воспрянул духом Питер. - А я пока приготовлю пару кружек холодного...

- Вон! Убирайся!

- Да что с тобой, в конце концов? - ошарашенно выдохнул Питер.

- Уходи. Пожалуйста. Очень тебя прошу. Так надо. Ничего не могу объяснить, да тебе лучше и не знать.

- Да? Что ж. Ладно. Но прежде мне нужно кое на что открыть тебе глаза, дружище. Ты должен узнать кое-что такое, о чем может рассказать только настоящий друг. Истинный друг. В общем...

Питер охал, ахал, ойкал, одергивал воротник, приглаживал волосы. Растерянно покрутил бумажник в голубых ленточках, сунул обратно в карман.

- Перед тем как уйти, а я уйду, можешь не сомневаться... возможно, навсегда... - Пауза в ожидании возражений. Молчание. - Я обязан сообщить небольшую новость относительно твоей новой знакомой. Анжелы.

Отлично. Привлек внимание. Остальное выложит на пути к выходу, чтобы с достоинством удалиться. Питер поднялся на две ступеньки.

- Ты ошибся. Она вовсе не ангел. А совсем наоборот. Думаю, тебе будет небезынтересно узнать, что твой ангел на самом деле не кто иная, как...

Анита в шкафу чихнула, прикрыла ладонью рот, обнажив грудь.

- Прошу прощения, - шепнула она.

- Будьте здоровы, - шепнула в ответ Анжела.

Их взгляды встретились, отрикошетили в стены шкафа и вновь столкнулись в пыльной темноте. И опять стыдливо разбежались. Как минимум 68В, с тоской отметила Анжела, сжимая кольцо рук вокруг собственного жалкого 64-го А.

Голос Питера звучал все глуше, все невнятнее, пока брякнувшая входная дверь не заглушила его окончательно. Ни одна из затворниц не шелохнулась.

- Теперь можно. - Открыв шкаф, Роберт отвел глаза.

Молнией дрожащего целлюлита Анита стрельнула в гостиную; сшибая на ходу мебель, собрала одежду, чертыхнулась, вылетела вон. Анжела и не подумала двинуться с места. Когда Роберт наконец соизволил выйти, она выкарабкалась наружу.

Позади нее что-то упало - картина в раме, как оказалось, засунутая в угол шкафа. Пока Анжела, путаясь в рукавах, поспешно натягивала на себя одежду, ее взгляд упал на картину. О... ее портрет. В чем мать родила. На губах развратная ухмылка. Стыдно как. Что же он за человек? Где предел его порочности? Так вот, значит, чем он зарабатывает на хлеб насущный порнокартинками. Анжела схватила мерзкий рисунок и ударила о кровать с такой силой, что столбик у изголовья прорвал бумагу. Анжела заскрипела зубами и ударила еще раз. Из гостиной раздался голос Роберта - что там происходит? Сверкая глазами, вне себя от ярости и горя, Анжела ворвалась в гостиную. Самое меньшее, что он мог ей сейчас предложить, - это виновато потупленный взор и сумбурные, пусть лживые, но все-таки извинения. Но что это? Развалился в кресле и сверлит ее обвиняющим взглядом. Прежде чем Анжела смогла открыть рот, чтобы выложить свое мнение об этой скользкой, гнусной, подлой рептилии, скользкая рептилия открыла рот сама:

- Ты могла бы сказать мне, Анжела.

- Сказать тебе? Что сказать? - выкрикнула она.

- Кто ты есть.

- Что ты имеешь в виду?

- Питер вчера следил за тобой. Видел, куда ты пришла. И рассказал мне, чем ты зарабатываешь на жизнь.

- Понятно.

- Почему ты мне сама не сказала?

- Это мое дело. Мое призвание. Тебя оно не касается, не так ли?

- Призвание? Бог мой. Ты потрясающая штучка, Анжела. - Его губы скривились в горькой ухмылке. Уничтожающий взгляд вновь довел ее кровь до кипения.

- Не смейте даже упоминать при мне об оправдании, мистер. Лучше вспомните, как кувыркались тут... О-о-о, что за бессовестная, беспардонная наглость.