Жан Расин - Гофолия

Но Гофолия вновь заколебалась вдруг.

Матфан

Я третий день ее не узнаю, мой друг.

Она теперь не та владычица былая,

Что, слабость женскую рассудком подавляя,

Умела в нужный час опередить врага

И знала, как в борьбе минута дорога.

Сломили волю в ней пустые угрызенья.

Решимость прежнюю свели на нет сомненья,

И - снова женщина - она лишилась сил.

Однако горечи я в сердце ей подлил.

И, рвенью моему доверившись всецело,

Мне воинов ее поднять она велела.

Но то ли сирота, что к ней был приведен,

Хотя, как говорят, подкидыш он с пелен,

Рассеял ужас, сном навеянный царице;

То ль ухитрился к ней он ловко подольститься,

Не знаю. Ясно лишь, что гнев ее угас

И мщенье отложить угодно ей сейчас.

Она сама с собой в противоречье впала.

Я к ней: "Род отрока, как мне известно стало,

Возводит Иодай к низвергнутым царям.

Дитя он лицезреть дает идущим в храм

И силится вторым представить Моисеем,

Внушая помыслы мятежные евреям".

Покрылся краской лик от этих слов у ней.

Вовек ничей обман не действовал быстрей.

"Мне ль неизвестностью, - рекла она, - терзаться?

Сомненья слабостью рискуют показаться.

Ступай к Иосавеф, скажи ей вот о чем:

Огнем спалю я храм и сокрушу мечом,

О нем сегодня же бунтовщики восплачут,

Коль мне в заложники ребенка не назначат".

Навал

Ну, что ж! Не думаю, что ради сироты,

Который в храме был взращен из доброты,

Мятежники дадут снести свою святыню.

Матфан

Нет, Иодаевой не знаешь ты гордыни.

Уж если богу им подкидыш посвящен,

Сто раз в мучениях умрет скорее он,

Чем выдаст мне дитя, с которым - это ясно!

К тому же носятся тут все подобострастно.

О нем, коль верно я в слова царицы вник,

Все знает Иодай, хоть сдержан на язык.

Но отрок принесет им лишь беду большую:

Его не выдадут, и дело довершу я,

И храм их, ненависть вселяющий в меня,

Огонь и меч сметут до окончанья дня.

Навал

Что ненависть в тебе такую воспитало?

Ужель столь ревностно ты веруешь в Ваала?

А вот, к примеру, мне, чей пращур - Измаил, {63}

Не ближе твой Ваал, чем бог евреев был.

Mатфан

Приписываешь, друг, ты слепоту Матфану,

Коль мнишь, что искренне служу я истукану,

Колоде, исподволь источенной червем {64}

И мной от тления спасаемой с трудом.

Слугою господа родившись в храме этом,

Не изменил бы я досель своим обетам,

Когда бы с их ярмом сумел согласовать

Стремленье к почестям и страсть повелевать.

Воспоминаньями тебя не утруждая,

Я умолчу, Навал, как мнил у Иодая

Отнять кадильницу, первосвященства знак,

Как бился, как хитрил, отчаивался как,

Но, побежденный им, избрал стезю другую,

Решив, что преуспеть лишь при дворе могу я.

Прельстил я слух царей угодливой хвалой,

И вещим начал им казаться голос мой.

У них в сердцах страстей подогревая пламя,

Край бездны устилал пред ними я цветами.

Я, кроме воли их, иных святынь не знал

И мнения свои в угоду им менял.

Насколько оскорблял их слух, легко ранимый,

Суровый Иодай, к пороку нетерпимый,

Настолько ж я всегда умел их чаровать,

На правду им глаза мешая открывать,

В наряд законности бесчинство облекая {65}

И кровь невинных лить усердно помогая.

Когда был новый бог дан Гофолией нам

И возвела она ему во славу храм,

А Иерусалим стенанья оглашали,

И небо с воплями левиты вопрошали,

Ужели вновь смолчит предвечный судия,

Примером послужил евреям робким я,

Отрекшись веры их, и наименовала

Царица тотчас же меня жрецом "Ваала.

Опасность Иодай почувствовал во мне:

Надев повязку, я стою с ним наравне.

Однако не забыт и на вершине славы

Мной бог, которому я изменил лукаво,

И мысль о нем селит боязнь в душе моей,

А из-за этого я злобствую сильней.

Нет, счастье полное вкушу я лишь сегодня,

Когда всем докажу бессилие господне

И угрызения свои похороню

Здесь, в храме, преданном позору и огню.

Но вот Иосавеф.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Иосавеф, Mатфан, Навал.

Mатфан

Царица хочет, чтобы

Восстановился мир и присмирела злоба.

К тебе же послан я был ею потому,

Что всех ты выше тут по сердцу и уму.

Есть слух, - я верю, он не может подтвердиться,

Хоть как назло совпал с тревожным сном царицы,

Что заговор твой муж составил, осмелев,

И Гофолиею владеет страшный гнев.

Стыжусь услугами кичиться я тщеславно.

Пусть Иодай ко мне несправедлив был явно,

Но так как надлежит за зло платить добром...